Orthorexia Nervosa: history of the term, diagnostic criteria, and place among known eating disorders

Abstract

The article is devoted to determining the place of "orthorexia nervosa" among the known eating disorders. The history of the term is considered, the analysis of key works, revealing the general vision of the problem, is carried out. Diagnostic criteria of orthorexia in the works of modern scientists have been analyzed. Current approaches to the etiology of orthorexia are highlighted, there are four main ones: as a new symptom within the known eating disorders, as an independent disorder, as a manifestation of anxious and obsessive-compulsive states, as well as a socio-cultural phenomenon. The social prerequisites for the spread of orthorexia and the peculiarities of the “healthy lifestyle” subculture have been determined. The stages of orthorexia formation in the context of personality self-awareness are highlighted.
Keywords: Orthorexia nervosa, eating disorders (ED), psychological help, subculture, diagnostic criteria.

Full text

Orthorexia Nervosa: история возникновения термина, диагностические
критерии и место среди известных расстройств пищевого поведения
М. С. Фатеева
Киевский университет имени Бориса Гринченко, Киев, Украина
Corresponding author. E-mail: mfatieieva@gmail.com
Paper received 15.01.21; Accepted for publication 02.02.21.
https://doi.org/10.31174/SEND-PP2021-245IX96-13
Аннотация. Эта статья посвящена определению места «нервной орторексии» среди известных расстройств пищевого пове-
дения. Рассмотрены история возникновения термина, проведен анализ ключевых работ, раскрывающие общее видение про-
блемы. Проанализированы диагностические критерии в работах современных ученых. Выделены основные научные подходы
к толкованию орторексии: как нового симптома в пределах известных нарушений пищевого поведения, как самостоятельного
нарушения, как проявления тревожных и обсессивно-компульсивных состояний, а также как социально-культурного фено-
мена. Определены социальные предпосылки распространения орторексии и особенности субкультуры «здорового образа
жизни». Выделены этапы формирования орторексии в контексте самосознания личности.
Введение. Темы расстройств пищевого поведения ста-
новятся всё более актуальными в современном мире.
Пищевое поведение включает в себя сложный ком-
плекс установок, форм поведения, привычек и эмоций,
и является индивидуальным для каждого человека. Это
ценностное отношение человека к еде и процессу при-
ёма пищи, ориентация на образ собственного тела, сте-
реотипы питания в обычных условиях и ситуациях
стресса. Пищевое поведение может быть гармоничным
(адекватным) или девиантным в зависимости от места,
которое занимает процесс приема пищи в иерархии
ценностей, от количественных и качественных показа-
телей питания, а также от его эстетики [31, с. 382].
Термин орторексия (от греч. orthos – правильный, и
orexis – аппетит) определяет специфическое наруше-
ние пищевого поведения, характеризующееся фикса-
цией на правильном питании. Патологически навязчи-
вые идеи «здоровой пищи» сопровождаются жесткой
диетой, ритуализированными моделями выбора и при-
ема пищи, избеганием продуктов, которые считаются
вредными или загрязненными [19]. Хотя в основе та-
кого поведения лежит желание улучшить собственное
здоровье и благополучие, орторексия, как правило,
приводит к дефициту питательных веществ в орга-
низме, вызывает обострение соматических болезней и
другие медицинские осложнения, разрушает межлич-
ностные отношения, вызывает многочисленные психо-
логические проблемы и существенно ухудшает общее
качество жизни человека [4; 5].
Целью публикации является системное исследова-
ние путей развития понятия “орторексия” и ее диагно-
стических критериев, определение места «нервной ор-
торексии» среди известных расстройств пищевого по-
ведения.
Обзор публикаций по теме. Впервые в клиниче-
скую практику понятие орторексии ввёл врач С. Брет-
мен, автор эссе «Health food junkie», в котором убеди-
тельно аргументировал негативные побочные эффекты
диетической медицины и объявил о новой уникальной
форме нарушения пищевого поведения - нервной орто-
рексии. Автор поставил орторексию в один ряд с из-
вестными расстройствами пищевого поведения - ано-
рексией и булимией. Расстройства пищевого поведе-
ния отводят питанию чрезмерное место в жизненных
практиках человека: булимия и анорексия фокусиру-
ются на количестве пищи, тогда как орторексия фоку-
сируются на ее качестве. «Перенос всей жизненной
ценности в акт приема пищи делает орторексию насто-
ящим расстройством» [6]. Данная публикация, рассчи-
танная на широкий круг читателей, считается отправ-
ной точкой в истории научного анализа проблемы ор-
торексии, и стала стимулом большого количества
научных исследований, направленных на подтвержде-
ние или опровержение изложенных в ней утвержде-
ний.
Очевидно, что изучение нервной орторексии (в
дальнейшем - НО) должно основываться на понятных
и однозначных критериях. Наиболее перспективным
видится определение пяти ключевых элементов по F.
Barthels: увлеченность здоровым питанием, тревож-
ность, озабоченность несоответствием собственной
диеты субъективному стандарту, наличие сверхцен-
ных идей, нарушение жизненно важных функций
(табл. 1).
Содержание таблицы 1 дает исчерпывающее пред-
ставление о сущности нервной орторексии как нару-
шении пищевого поведения. Наиболее детально пред-
ставляют это расстройство диагностические критерии,
предложенные R. Moroze и соавторами в 2014 году,
они включают в себя также социально-культурные
факторы [23]. Позднее эти критерии были уточнены
T. Dunn и S. Bratman с целью отделения специфики
альтернативной диетической модели от ее патологиче-
ского усиления [11]. Авторы закономерно заметили,
что диагностические критерии орторексии не должны
ссылаться на конкретные элементы традиционной тео-
рии питания, так как она эволюционирует. Кроме того,
не следует оценивать «ошибочность» диетической тео-
рии, которой придерживается личность. Критерии и
инструменты диагностики должны различать «исклю-
чительный энтузиазм здорового питания» и дальней-
шее усиление навязчивого мышления и компульсив-
ного поведения [7].
В 2018 г. H. Cena и соавторы опубликовали резуль-
таты метаанализа свыше 135 публикаций, посвящен-
ных проблеме нервной орторексии (далее - НО), и
свели все разнообразие ее признаков к трем основным
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
64
Ключевые слова: нервная орторексия, расстройства пищевого поведения (РПП), субкультура, психологическая помощь,
диагностические критерии.
©ǀ ©ǀ ©ǀ
M. S. Fatieieva 2021

симптомам: А) навязчивая либо патологическая увле-
ченность здоровым питанием; В) эмоциональные по-
следствия (стресс, беспокойство) при несоблюдении
добровольных ограничений и правил питания; C) пси-
хосоциальные нарушения в ответственных сферах
жизни, а также недоедание и потеря веса [8].
Таблица 1. Диагностические критерии нервной орторексии в работах западных ученых
Авторы
содержание диагностических критериев
Moroze,
Dunn, Hol-
lan, Yager,
Weintraub,
2014
А: Навязчивая увлеченность питанием «здоровой пищей», фокусировка на качестве и совместимости продук-
тов (два или более из следующих):
- соблюдение не сбалансированной диеты из-за навязчивых убеждений о "чистой пище";
- озабоченность и обеспокоенность употреблением нездоровой или загрязненной пищи, влияние качества и
совместимости продуктов на физическое и эмоциональное здоровье;
- ригидное избегание продуктов, которые субъект считает «нездоровыми», включая продукты, содержащие
жиры, консерванты, пищевые добавки, продукты животного происхождения и т.д.;
- чрезмерное количество времени (напр., 3 и более часов в день), которые человек посвящает изучению, при-
обретению и приготовлению специфических типов продуктов, исходя из восприятия их качества и совмести-
мости (не связано с профессиональной деятельностью в сфере питания;
- беспокойство после отступления от диеты, употребления «нездоровых» или «нечистых» продуктов;
- нетерпимость к иным пищевым убеждениям;
- чрезмерные (не соответствующие собственному заработку) финансовые расходы на продукты питания из-за
их субъективно воспринимаемого качества и состава.
B: Навязчивая увлеченность превращается в нарушение при следующих условиях:
-Ухудшение физического здоровья из-за несбалансированной диеты и недостаток питательных веществ.
- Тяжелый стресс или ухудшение социального, учебного, профессионального функционирования из-за навяз-
чивых мыслей и действия, сфокусированные на убеждениях о «здоровом» питании.
C: Нарушение не представляет собой обострение симптомов другой болезни: обсессивно-компульсивного
расстройства, шизофрении или других расстройств психотического спектра.
D: Поведение нельзя объяснить неукоснительным соблюдением религиозных обрядов или особыми требова-
ниями к продуктам (аллергические реакции и другие медицинские причины, требующие специальной диеты).
Barthels,
2015
А. Длительная и интенсивная увлеченность здоровым питанием и продуктами для здоровья.
B. Выраженная тревожность, а также интенсивное избегание продуктов, считающихся «не здоровыми» со-
гласно субъективных убеждений.
C. (1). По крайней мере две сверхценные идеи касаются действия и потенциальных преимуществ для здоровья
определенных продуктов
И / ИЛИ
C. (2). Ритуализированная занятость покупкой, приготовлением и потреблением пищи, обусловленная не ку-
линарными причинами, а сверхценными идеями. Отклонение или невозможность соблюдать правила питания
вызывает интенсивные негативные переживания, которых можно избежать жестким соблюдением правил.
D. (1). Фиксация на здоровом питании влечет клинически релевантные нарушения или трудности в социаль-
ной, профессиональной и других важных сферах жизни и / или негативно влияет на детей (например, кормле-
ние не по возрасту)
И / ИЛИ
D. (2). Дефицит питательных веществ из-за нарушенного пищевого поведения. Осознавание проблемы не яв-
ляется необходимым, в некоторых случаях отсутствие понимания может выступать показателем степени тя-
жести состояния.
E. Похудение и потеря веса могут присутствовать, однако беспокойство о форме тела и весе не являются до-
минантными.
Для диагностики орторексии должны быть четко выполнены критерии А, В, С и Е. Критерий D должен
быть выполнен как минимум частично. Если критерий Е четко не выполняется, рекомендовано диагностиро-
вать атипичную нервную анорексию.
Bratman,
Dunn, 2016
Критерий А. Навязчивая фиксация на «здоровом» питании, определенном диетической теорией или устойчи-
выми убеждениями, конкретные детали которых могут варьировать; преувеличенные стрессово-эмоциональ-
ные реакции в связи с выбором пищи, которая воспринимается как нездоровая; потеря веса может происхо-
дить вследствие диетического выбора, но не является основной целью. Это подтверждается следующим:
1. Навязчивое поведение, действия и / или психологическая увлеченность диетическими практиками, которые,
по убеждению индивида, способствуют оптимальному здоровью.
2. Нарушение самонавязанных диетических правил вызывает чрезмерный страх заболеваний, ощущения соб-
ственной нечистости и/или негативные физические ощущения, сопровождающиеся тревогой и стыдом.
3. Диетические убеждения со временем усиливаются и могут приводить к исключению целых групп продук-
тов, частота и строгость «чисток» (периодов поста), которые рассматриваются, как способы очищения и де-
токсикации, возрастает. Эта эскалация обычно приводит к потере веса, но желание похудеть отсутствует,
скрыто или подчинено представлениям о здоровом питании.
Критерий B. Навязчивое поведение и психологическая увлеченность приобретает клиническую формы при
следующих условиях:
1. Недоедание, сильная потеря веса и другие медицинские осложнения вследствие ограничительной диеты.
2. Внутриличностные страдания или нарушения социального, академического или профессионального функ-
ционирования, вытекающие из пищевого поведения и убеждений касательно здоровой диеты.
3. Позитивный образ тела, самоценность, идентичность и/или удовлетворенность излишне зависят от само
определенного «здорового» пищевого поведения.
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
65

Примечание: обозначенные в таблице критерии яв-
ляются переводом англоязычных публикаций [23, 3,
11].
Современная диагностика предполагает размежева-
ние НО от других известных нарушений пищевого по-
ведения. Орторексию, возможно, следует рассматри-
вать как девиантное пищевое поведение, обусловлен-
ное чрезмерной субъективной оценкой процесса пита-
ния, его глобальным влиянием на образ жизни и пове-
дения.
Л. М. Абсалямова предложила разграничить поня-
тия «расстройства пищевого поведения» и «нарушения
пищевого поведения»:
1. Нарушения пищевого поведения – система пове-
денческих актов, проявляющихся в процессе питания
(стереотипы питания), препятствующих полноцен-
ному функционированию человека вследствие чрез-
мерного или недостаточного потребления еды, но не
является болезнью (ограничительное, эмоциогенное,
экстернальное пищевое поведение).
2. Нарушения пищевого поведения приводят к фи-
зическим и психическим заболеваниям и представляют
собой комплексную медико - психологическую про-
блему (нервная анорексия, нервная булимия) [30].
Полностью поддерживая вышеуказанное мнение о
необходимости разделить РПП на клинические и не
клинические формы, вместе с тем, предлагаем учиты-
вать традиционную позицию исследователей исполь-
зовать понятия “нарушения” и “расстройства” как си-
нонимы, поскольку семантика этих слов близка. Дей-
ствительно, решение данной проблемы требует уточ-
нения и обновления терминологии, касающейся пище-
вого поведения. Для окончательного определения ор-
торексии как клинического расстройства или поведен-
ческого нарушения необходимы научные доказатель-
ства, подтверждающие клинические признаки. Сего-
дня общепризнанными являются такие нарушения пи-
щевого поведения, как нервная анорексия, нервная бу-
лимия, меньше известно о приступообразное перееда-
ние (binge eating). Расстройство в виде нервной анорек-
сии проявляется в исчезновении аппетита (отказе от
пищи) из-за психологических причин, например,
страха ожирения, что приводит к опасно низкой массе
тела. Нервная булимия характеризуется противопо-
ложными признаками: частыми приступами голода и
перееданием, а также активным контролем за весом
тела с помощью компенсаторного поведения, искус-
ственно вызываемой рвоты или чрезмерных физиче-
ских нагрузок [31]. Эти расстройства возникают у лиц
обоих полов, чаще у молодых женщин. Распространен-
ность анорексии составляет от 0,5 до 1%, нервной бу-
лимии - 1 - 3% [30]. Обычно, когда пишут “анорексия”
или “булимия”, предполагают синдром, а когда добав-
ляют “нервная анорексия” или “нервная булимия”, то
речь идет о диагнозе. В нашей работе придерживаемся
такого же принципа.
Проблематика признания болезнью определенного
психического синдрома и поведенческого нарушения
зависит от того, внесены ли данные феномены в нор-
мативные документы, регламентирующие постановку
диагнозов, существует ли единство их восприятия вра-
чами, работодателями, страховыми компаниями, уче-
ными во всем мире. Таких нормативных документов
два: МКБ (Международная статистическая классифи-
кация болезней и проблем, связанных со здоровьем,
ВОЗ) и DSM (Диагностический и статистический спра-
вочник психических болезней, созданный Американ-
ской психиатрической ассоциацией). Формально нерв-
ная орторексия до сих пор не признана отдельным за-
болеванием или расстройством, хотя на сегодняшний
день часто наблюдается клиницистами и принимается
ими как серьезная проблема, имеющая физиологиче-
ские, психологические, социальные и финансовые по-
следствия [4]. Глава рабочей группы АРА по вопросам
пищевых расстройств Т. Волш пояснил этот факт не-
достаточным количеством научных исследований и
публикаций, посвященными изучению явления орто-
рексии.
Действующее издание МКБ-10 содержит рубрику
«Расстройства приема пищи» (F50), включает нервную
анорексию, нервную булимию, их атипичные формы,
психогенные переедания и психогенную потерю аппе-
тита, а также рвоту, вызванную психологическими рас-
стройствами [33, с. 355-356]. DSM-5 содержит раздел
«Нарушения кормления и питания» со следующим пе-
речнем диагнозов: нервная анорексия, нервная були-
мия, избегание/ограничение приема пищи, приступо-
образное переедание (Binge Eating Disorder, так назы-
ваемое «пищевое пьянство»), расстройство руминации
(пережевывания), пика (извращенный аппетит либо
поедание несъедобного).
Следует отметить, что долгое время Anorexia
Nervosa не была признана болезнью и даже не имела
названия, она впервые была описана в конце XVIII сто-
летия, а к психосоматическим расстройствам отнесена
лишь в середине ХХ столетия. Булимия поначалу была
выделена как симптом анорексии, получила самостоя-
тельный статус в DSM-ІІІ (1980), а в МКБ включена
только в 1992 г.
Клиницисты и исследователи понимают, что симп-
томы большой части людей с РПП не вписываются в
существующие диагностические критерии (такие, по
умолчанию, относят к категории “другие неспецифи-
ческие расстройства питания”). Диагностические нор-
мативы регулярно пересматриваются в соответствии с
актуальными данными медицинской статистики, про-
грессом научных исследований и запросов общества. В
процессе теоретико-практической работы над диссер-
тацией (с 2015 года) произошли существенные измене-
ния в официальной классификации болезней – в мае
2019 г. была принята МКБ - 11 редакции, которая всту-
пит в действие в 2022 г. Изменения, наблюдаемые в по-
следних редакциях МКБ-11 та DSM-5, позволяют сде-
лать вывод, что исследования С. Бретмена и его после-
дователей существенно повлияли на научные пред-
ставления о РПП и соответствующую систему диагно-
стических критериев.
Это особенно проявилось в МКБ-11, которая во
многом следует рекомендациям экспертов АРА. Во-
первых, уточнены критерии анорексии и булимии, ко-
торые относятся к мотивации пищевого поведения.
Так, диагноз «нервная анорексия» теперь не предпола-
гает «жировой фобии», что расширяет спектр разнооб-
разных в культуральном аспекте пояснений отказа от
еды и проявлений обеспокоенности собственным те-
лом. Нервная булимия может быть диагностирована
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
66

независимо от количества поглощенной пищи – на ос-
нове субъективного переедания, когда человек ест
больше или иначе, чем обычно, ощущает потерю кон-
троля над питанием, сопровождаемое дистрессом [26].
Во- вторых, существенно расширен перечень от-
дельных клинических форм РПП, появился термин
ARFID (avoidant/restrictive food intake disorder, код
6B83), который охватывает избегание и ограничение
питания вне критериев анорексии. ARFID характери-
зуется сознательным избеганием приема пищи или
ограничением потребления определенных пищевых
продуктов исходя из субъективных критериев (таких
как цвет, текстура, запах пищи, ее производитель,
предыдущий негативный опыт, убежденность в «опас-
ности» продуктов). Ограниченный ассортимент жела-
емых продуктов со временем все более сужается, при-
водит к негативным последствиям, среди которых зна-
чительная потеря веса, дефицит питательных веществ,
нарушения психосоциальной деятельности. Данные
расстройства не связаны с медицинскими назначени-
ями либо с религиозными убеждениями. В отличии от
анорексии и булимии, ARFID не включает в себя пере-
живания о форме или весе тела [14, 9].
Описанные изменения призваны уменьшить число
неуточненных диагнозов РПП. Несложно заметить,
что они включают в себе критерии НО, перечисленные
в таблице 1. Вместе с тем, непосредственно термин
«орторексия» в МКБ та DSM не используется. Также
не упоминается здоровый образ жизни как основа, на
которой развивается нарушение, что, безусловно, про-
тиворечило бы идеологическим ценностям официаль-
ной медицины. Тем не менее, следует констатировать
патологизацию придирчивого, избирательного пита-
ния и признания его психическим расстройством. Это
должно расширить информированность врачей и пси-
хологов о случаях ограничительных диет, которые не
попадают в клиническую картину анорексии, поможет
специалистам распознать таких пациентов и предоста-
вить им адекватную помощь, а также позволит выявить
реальную статистику распространения подобных диа-
гнозов [24, 9].
Пока ARFID остается малоизвестным диагнозом,
орторексия, как правило, ассоциируется с анорексией
(что не случайно, исходя из происхождения этого тер-
мина). S. Bratman, D. Knight указывают, что схожесть
этих расстройств состоит в чрезмерном контроле за
собственным питанием, избирательностью в продук-
тах. Главное отличие - в мотивации, обеспокоенностью
не количеством, а качеством пищи. «В то время, как
анорексик прежде всего хочет похудеть, орторекс
прежде всего хочет ощущать себя чистым» [6]. Также,
подчеркивается стойкий характер этих расстройств и
продолжительный, до нескольких лет, период, необхо-
димый для восстановления нормального образа жизни.
О. А. Саволкова справедливо заметила, что основа-
тель концепции НО ошибается относительно уникаль-
ной мотивации орторексов, ведь стремление к совер-
шенству характерно и для людей с анорексией. Кроме
того, есть многочисленные клинические данные о том,
как люди с РПП обеспокоены типом пищи, которую
могут себе позволить [32].
Изучая клинические основы орторексии, N. Koven
та A. Abry отмечали, что многие из описанных призна-
ков НО являются эхо-симптомами нервной анорексии,
обсессивно-компульсивного расстройства, сомато-
формных и тревожных расстройств. Исследователи
выделили следующие сходства и различия между ор-
торексией и наиболее близкими к ней клиническими
состояниями: анорексией и обсессивно-компульсив-
ным расстройством (ОКР). НО и анорексия имеют об-
щие черты перфекционизма, высокой тревожности и
потребности осуществлять контроль. Как и лица с ор-
торексией, так и лица с анорексией ориентированы на
достижения и оценивают свое следование диете как
маркер самооценки; они имеют ограниченное пред-
ставление о собственном состоянии и часто отрицают
функциональные нарушения, связанные с пищевым
расстройством. Как и ОКР, орторексия характеризу-
ется навязчивостью: мысли о диете и здоровье, обеспо-
коенность по поводу загрязнения или примесей в
пищу, острая необходимость организовывать питание
определенным образом (что ограничивает время на
другие виды деятельности) [19].
Главным отличием орторексии от анорексии авторы
называют мотивацию - сосредоточенность не на образе
тела, а на воздействии пищи на здоровье. Наиболее су-
щественным отличием НО от ОКР является то, что со-
держание навязчивости при орторексии воспринима-
ется как эгосинтонное, а не эгодистонное.
Термин ego-dystonic описывает конфликт самоосо-
знавания: мысли, импульсы или эмоции воспринима-
ются, как не относящиеся к личности; ego-syntonic
описывает противоположную тенденцию: мысли и по-
ведение воспринимаются как гармоничные с Я-обра-
зом [19]. По нашим наблюдениям, лица с анорексией
обычно скрывают свое состояние, тогда как лица с ор-
торексией, наоборот, гордятся им, что в терапевтиче-
ском плане увеличивает вероятность своевременного
выявления расстройства и оказания помощи.
Некоторые авторы [3; 19] отмечают психотические
особенности орторексии: магическое мышление и ир-
рациональные убеждения, связанные с питанием.
Наши практические наблюдения также подтверждают,
что лицам с орторексией свойственны ложные пред-
ставления о еде, которые часто имеют религиозное или
культурное происхождение: например, представление
о заражении (что продукты, которые между собой кон-
тактировали, продолжают влиять друг на друга во вре-
мени и пространстве), о сходстве ( что поверхностная
сходство продуктов на самом деле имеет глубокое зна-
чение), а также многочисленные псевдонаучные пред-
ставления о влиянии способа питания на функции ор-
ганизма. Однако в этом случае следует различать ил-
люзии и сверхценные идеи, которые воспринимаются
как эго-синтонные и не сопровождаются нарушениями
восприятия реальности.
Итак, актуальной теоретико-методологической про-
блемой исследуемой темы является нахождение места
орторексии в системе уже известных РПП и других
психических патологий. Сегодня специалисты не
имеют общего мнения по поводу нозологии этого фе-
номена. Анализ последних научных публикаций поз-
волил выделить четыре основные точки зрения на ор-
торексию:
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
67

1) как отдельное, самостоятельное нарушение пи-
щевого поведения,
2) как симптом ограничительного пищевого поведе-
ния в рамках диагнозов нервной анорексии или
ARFID,
3) как специфическая разновидность обсессивно-
компульсивного расстройства,
4) как социально-культурный феномен.
Важно понять, обоснованно ли считать орторексию
психическим расстройством, или же это крайняя точка
в континууме «нормального» отношение к еде. Неко-
торые исследователи предложили классифицировать
нервную орторексия не как РПП, а как фактор риска
для возникновения расстройств пищевого поведения
[20]. E. M. Mcinerney-Ernst ставит вопрос таким обра-
зом: является ли орторексия реальным конструктом
или это новейшая социальная тенденция? Исследова-
ние проявлений этого феномена в студенческой среде
привело автора к выводу, что проявления НО «пере-
крываются» характеристиками ОКР и других РХП,
определенными в DSM, то есть нет необходимости вы-
делять орторексию как отдельное заболевание [22].
Результаты эмпирических исследований о распро-
страненности и серьезности проявлений орторексии
довольно противоречивы: они зависят от научной по-
зиции автора, избранного диагностического инстру-
мента и выборки. Так, недавнее исследование показало
существенные различия ассоциативного восприятия
понятия «еда»: 1168 ассоциатов к слову-стимулу “еда”
у лиц с орторексией, и 829 у лиц без орторексии [13].
Проведенный нами анализ распространенности симп-
томов орторексии в отдельных популяциях обобщен в
таблице 2.
Таблица 2. Мета-анализ данных эмпирических исследований распространения симптомов орторексии в определенных попу-
ляциях
Авторы
Выборка
Результаты
Donini L., Marsili D.,
Graziani M., Imbriale M.,
Cannella C., 2004 [10]
404 испытуемых
Выявлено 28 человек (6,9%) с преувеличенной моделью здоро-
вого питания и чертами ОКР; среди них преобладали муж-
чины и лица с низким уровнем образования.
Kinzl J., Hauer K., Trawe-
ger C., Kiefer I., 2006
[17]
283 женщин-диетологов, средний
возраст 36,2 лет,
Австрия
52,3 % не выявили симптомов орторексии, 34,9% имели неко-
торые симптомы орторексического поведения, у 12,8% диа-
гностировано НО.
Bosi A., Camur D., Güler
C., 2007 [5]
318 врачей
149 женщин, средний возраст
27,2 лет, Турция
45,5% имели симптомы орторексии либо проявляли «высокую
чувствительность» в том, что касается пищевых привычек.
Eriksson L., Baigi A.,
Marklund B., Lindgren E.
2008 [12]
251 участник, занимающийся
фитнесом,166 женщин, средний
возраст 30 лет, Швеция
Более высокий уровень симптомов НО наблюдался у тех
участников, которые тренировались чаще других (3-4 раза в
неделю).
Aksoydan E., Camci N.
2009 [1]
94 представителя сферы искус-
ства, 55 женщин, средний возраст
33,4 года, Турция
54,6% участников имели симптомы НО: 81,8 % среди оперных
певцов, 32,1 % среди артистов балета, 36,4% среди музыкан-
тов симфонического оркестра
Fidan T., Ertekin V.,
Isikay S., Kirpinar I.,
2010 [ ]
878 студентов-медиков, 359 жен-
щин, средний возраст 21,3 года,
Турция
43,6% будущих врачей показали симптомы орторексии.
Korinth A., Schiess S.,
Westenhoefer J. 2010 [18]
«nutrition students»: 123 студента
первого года обучения и 96 стар-
шекурсников, 114 студентов дру-
гих специальностей, Германия
Студенты-нутрициологи показали более высокий уровень дие-
тической сдержанности, чем контрольная группа. Орторекси-
ческие тенденции ниже у «продвинутых» студентов старших
курсов.
Mcinerney-Ernst E., 2011
[22]
163 студентов разного этниче-
ского происхождения, возраст 18-
40 лет, 135 женщин, средний воз-
раст 19,9 лет, США
135 участников исследования (83%) соответствовали крите-
риям наличия НО (общая оценка ORTO-15 меньше 40), не за-
висит от пола и возраста
Valera J., Ruiz P., Valdes-
pino B., Visioli F., 2014
[29]
136 членов сообщества аштанга-
йоги, Испания
У 86% респондентов диагностировано орторексию (ORTO-15
ниже 40); не прослеживается связь между возрастом и ИМТ,
выраженность НО выше среди вегетарианцев.
Turner P., Lefevre C.,
2017 [28]
680 женщины 18-75 лет из 40
стран мира, пользователи соци-
альных сетей
Распространение орторексии среди активных пользователей
Instagram составляет 49 % (ORTO-15), в иных социальных се-
тях данный эффект отсутствует. Симптоматика не зависит от
возраста, ИМТ.
Reynolds R., 2018 [27]
92 студентов и сотрудников уни-
верситета, Австралия
Уровень распространенности НО составил 21% при использо-
вании порогового значения ORTO-15 менее 35 баллов; при
комплексном использовании различных критериев пищевого
поведения уровень распространения составил 6,5%
Согласно различным эмпирическим свидетель-
ствам, уровень распространенности орторексии со-
ставляет от 6,5% до 86% популяции в разных выбор-
ках, высокая же представленность ее в отдельных со-
циальных и профессиональных группах дает основа-
ния считать ее культурным феноменом. Также возни-
кает вопрос о точности диагностических инструмен-
тов, которые могут переоценивать выраженность этого
расстройства, вследствие чего необходимы дальней-
шие исследования в области точной диагностики и ва-
лидизации существующих методик по определению
орторексии.
Результаты и их обсуждение. Накоплено большое
количество эмпирических данных касательно отдель-
ных закономерностей возникновения орторексии, тре-
бующих научного разъяснения и систематизации. В
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
68

контексте предмета нашего исследования наибольший
интерес вызывают особенности самоосознавания при
орторексии. Таких сведений пока недостаточно. S.
Bratman, исходя из клинических наблюдений, назвал
некоторые личностные черты и чувства скрытыми
причинами, которые приводят к НО: иллюзия безопас-
ности, стремление к тотальному контролю, поиск ду-
ховности на кухне, идентификация с группой, страх
других людей. Автор отмечает, что по крайней мере
одна из этих особенностей обычно присутствует у лиц
с орторексией. Отличительной особенностью такого
поведения является то, что стремление придержи-
ваться строгой диеты, выполнение определенных ри-
туалов позволяет лицам, склонным к орторексии, чув-
ствовать себя более совершенными, чистыми и здоро-
выми. Своеобразные ценности и образ жизни вызы-
вают чувство собственного морального превосходства
над окружением в связи с избирательностью и «пра-
вильностью», что приводит к дальнейшему углубле-
нию расстройства и ухудшению психологического со-
стояния [6]. Дальнейшие эмпирические исследования
показали, что симптоматика НО положительно корре-
лирует с чертами перфекционизма и нарциссизма. С.
Oberle и S. Lipschuetz доказали, что лица с орторексией
имеют более выраженное чувство превосходства, как в
целом, так и по отношению к пищевым привычкам
[25].
В отличие от орторексов, лица, придерживающиеся
нормального пищевого поведения, не категоричны в
своих суждениях о продуктах, не приписывают им мо-
ральных качеств и проявляют гибкость относительно
правил питания [19]. Столкнувшись с неприятием
своих убеждений окружением, лица с орторексией из-
бегают проявлять эти взгляды и уединяются, впослед-
ствии это приводит к социальной изоляции [7; 21]. А.
Borgida, назвала самыми распространенными сопут-
ствующими дисфункциями и расстройствами при НО
социальное беспокойство, фобии, депрессию и когни-
тивную ригидность, усиленные недоеданием [4]. C.
Oberle, S. Lipschuetz [25] обнаружили связь симптома-
тики с неудовлетворенностью в личной жизни; кроме
того, орторексия ассоциируется с активностью, по-
требностью в независимости и достижениях, личност-
ной чертой agency (не существует русскоязычного ана-
лога этого термина, ближайшее по значению понятие -
субъектность).
Лица, страдающие НО, имеют невротические
черты: испытывают сильную тревогу, когда им препят-
ствуют совершать действия, связанные с вопросами
планирования, закупки, приготовления, контроля за
потреблением пищи. У них появляется чувство вины,
ненависти к окружающим и к самим себе, если не уда-
ется выполнить собственные ритуалы и правила [21].
Навязчивое стремление к чистоте и здоровью, которое
сначала зависит только от качества употребляемой
пищи, со временем начинает сказываться на других
сферах жизни. С. Бретмен и Д. Найт отмечают, что
нарушения устойчивого порядка питания могут вы-
звать желание к самонаказанию в виде более жесткой
диеты или очистительных процедур [21]. Вместе с тем,
орторексы испытывают сильное неконтролируемое
желание есть, когда переживают сильные эмоции: тре-
вожность, возбуждение, счастье или горе [10]. Пище-
вые стандарты при орторексии включены в идеальный
Я-образ, тесно связан с самосознанием и самооценкой,
и фокусируются не в количестве еды, а на ее качестве.
Пищевое поведение удаляется от своей физиологиче-
ской основы и становится способом удовлетворения
психологических и социальных потребностей высшего
уровня, рассматривается как «путь к счастью» и опре-
деляет общий образ жизни человека. Внимание к каче-
ству, полезности пищи является современным трен-
дом, имеет объективные экологические предпосылки,
вызывает общественное одобрение и объединяет во-
круг себя заинтересованных лиц (то есть формирует
субкультуру).
В исследованиях L. Donini и соавт. описаны «специ-
фические ощущения» орторексов относительно пищи:
«опасные» - для описания консервированных продук-
тов, «искусственные» - для продуктов промышленного
производства, «здоровые» - для биологических про-
дуктов [10]. Таким образом, новый психологический
термин «орторексия» характеризует проявления чрез-
мерного энтузиазма относительно здорового питания,
которое выходит за пределы адаптивного и гармонич-
ного пищевого поведения и приобретает признаки кли-
нического расстройства.
Выводы. Основываясь на вышеизложенных иссле-
дованиях, орторексию следует рассматривать как пси-
хический синдром, выходящий за рамки адаптивного
пищевого поведения и может приобретать признаки
клинического расстройства. Орторексия имеет общие
черты с анорексией, обсессивно-компульсивным рас-
стройством, ограничительным и избирательной пище-
вым поведением. Ее уникальными отличительными
особенностями является восприятие диетических са-
моограничений как нравственной добродетели; сверх-
ценные идеи, иррациональные убеждения относи-
тельно влияния пищевых продуктов на здоровье; соци-
альная и субъективная желательность поведения. Ор-
торексия не является типичным расстройством пище-
вого поведения, поскольку не имеет корреляции с са-
мосознанием собственного тела, отношением к нему, а
также отсутствует связь с нарушенным образом тела и
попыткой похудеть.
НО отражает актуальные общественные процессы,
связанные с повышением обеспокоенности населения
городов качеством продуктов и их влиянием на здоро-
вье. Тенденция тревожиться по поводу питания наблю-
дается в кругах последователей, объединенных об-
щими убеждениями и ценностями и рассматривается
нами как признак субкультуры в рамках традиционной
культуре питания. Распространенность орторексии со-
ставляет от 6,5% до 86% в различных социальных
группах. Динамика формирования орторексии разде-
ляется на два этапа:
а) фаза здорового способа жизни (нормального пи-
щевого энтузиазма);
б) фаза приобретения и углубления клинической
симптоматики. Критерии нарушения включают в себя:
навязчивую увлеченность здоровым питанием (актив-
ная направленность на обеспечение себя «полезной»
или «чистой» едой, интенсивное избегание продуктов,
которые воспринимаются как нездоровые), наличием
сверхценных идей о глобальном и глубинном влиянии
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
69

пищи на качество жизни; ригидность, нетерпимость по
отношению к пищевым убеждениям других людей;
преувеличенная озабоченность соответствием соб-
ственной диеты субъективно-принятым (нереалистич-
ным) стандартам, вызывает стрессовые состояния; за-
висимость Я-концепции от пищевого поведения; на
поздних этапах - расстройство физических и психиче-
ских функций из-за несбалансированной диеты, нару-
шение социальных отношений и профессиональной
деятельности. Критерии и инструменты диагностики
должны избегать оценки рациональности альтернатив-
ных диетических ограничений самих по себе, а также
различать нормальный интерес в сфере здорового пи-
тания и патологическое усиление навязчивого мышле-
ния и поведения.
Нарушения в сфере пищевого поведения сопровож-
даются комплексом характерологических (психотиче-
ских, невротических) признаков: когнитивная ригид-
ность, иррациональные убеждения и «специфические
ощущения» в отношении пищи, высокая тревожность,
перфекционизм, чрезмерная потребность в достиже-
ниях и контроле, неадекватность самооценки и ограни-
ченное представление о собственном состоянии,
псевдо-духовность. Социальная тревога и неудовле-
творенность компенсируются чувством собственного
достоинства - как относительно привычек питания, так
и в целом.
Перспектива дальнейших исследований заключа-
ется в поиске новых путей эффективной психологиче-
ской помощи лицам с орторексическими нарушениями
пищевого поведения с применением новейших тренин-
говых технологий психологического содержания;
адаптации и дальнейшей апробации опросников
«Düsseldorf Orthorexia Scale» и «Teruel Orthorexia
Scale» на украинской выборке; сотрудничеству с веду-
щими мировыми научными школами при формирова-
нии баз данных.
ЛИТЕРАТУРА
1. Aksoydan E., Camci N. (2009) Prevalence of Orthorexia Ner-
vosa among Turkish performance artists. Eating and Weight
Disorders. Vol. 14(1). Р. 33–37.
2. APA. Feeding and Eating Disorders. Diagnostic and Statistical
Manual of Mental Disorders (DSM–5). Washington, DC:
American Psychiatric Association, 2014.
https://doi.org/10.1176/appi.books.9780890425596.dsm10
3. Barthels F., Meyer F., Pietrowsky R. (2015) Orthorexic eating
behavior. A new type of disordered eating. Ernährungs Um-
schau. Vol. 62(10). Р. 156–161.
https://doi.org/10.4455/eu.2015.029
4. Borgida, A. (2011) In Sickness and In Health: Orthorexia Ner-
vosa, the Study of Obsessive Healthy Eating. San Francisco:
Alliant International University, California School of Profes-
sional Psychology. 226 р.
5. Bosi A. T., Camur D., Güler C. (2007) Prevalence of Or-
thorexia Nervosa in resident medical doctors in the faculty of
medicine. Appetite. V. 49(3). P. 661–666.
6. Bratman, S., & Knight, D. (2000). Health food junkies: over-
coming the obsession with healthful eating. Broadway Books..
7. Bratman S. (2017) Orthorexia vs. theories of healthy eating.
Eating and Weight Disorders - Studies on Anorexia, Bulimia
and Obesity. Vol. 22. Р. 381–385. URL:
https://link.springer.com/article/10.1007/s40519-017-0417-6
8. Cena H., Barthels F., Cuzzolaro M. Bratman S. et al. (2018)
Definition and diagnostic criteria for orthorexia nervosa: a nar-
rative review of the literature. Eating and weight disorders.
Vol. 24(4). Р. 2226. DOI: 10.1007/s40519-018-0606-y
9. Coglan L., Otasowie J. (2019) Avoidant/restrictive food intake
disorder: what do we know so far? BJPsych Advances. Vol.
25(2). Р. 90–98. DOI: https://doi.org/10.1192/bja.2018.48
10. Donini L. M., Marsili D., Graziani M. P., Imbriale M., Can-
nella C. (2004) Orthorexia nervosa: A preliminary study with
a proposal for diagnosis and an attempt to measure the dimen-
sion of the phenomenon. Eating and Weight Disorders - Stud-
ies on Anorexia, Bulimia and Obesity. Vol. 9(2). Р. 151–157.
https://doi.org/10.1007/BF03325060
11. Dunn T. M., Bratman S. (2016)On orthorexia nervosa: a re-
view of the literature and proposed diagnostic criteria. Eating
Behaviors. V. 21. Р. 11–17. doi:10.1016/j.eatbeh.2015.12.006
12. Eriksson, L., Baigi A., Marklund B., Lindgren E. C. (2008)
Social physique anxiety and sociocultural attitudes toward ap-
pearance impact on orthorexia test in fitness participants. Scan-
dinavian Journal of Medicine & Science in Sports. Vol. 18(3).
Р. 389-394. DOI: 10.1111/j.1600-0838.2007.00723.x
13. Fatieieva M.S. (2019) Associative perception of the concept
of “food” by persons of 18 to 68 years old (with and without
orthorexia). EATING DISORDERS: A TRANSDISCIPLI-
NARY APPROACH TO UNDERSTANDING AND CARE. -
Paris. - p.82 https://www.ecedparis2019.com/images/docu-
ments/ECED_2019_ABSTRACT_BOOK.pdf p.82
14. Feeding or eating disorders. ICD-11 for Mortality and Mor-
bidity Statistics (Version: 04/2019) URL:
https://icd.who.int/browse11/l-m/en
15. Fidan, T., Ertekin V., Isikay S., Kirpinar I. (2010) Prevalence
of orthorexia among medical students in Erzurum, Turkey.
Comprehensive Psychiatry. Vol. 51(1). Р. 49–54.
16. Franko D. L., Keshaviah A., Eddy K. T., Krishna M. et al.
(2013) A longitudinal investigation of mortality in anorexia
nervosa and bulimia nervosa. American Journal of Psychiatry.
Vol. 170(8). Р. 917-925. DOI:
https://doi.org/10.1176/appi.ajp.2013.12070868
17. Kinzl, J. F., Hauer K., Traweger C., Kiefer I. (2006) Ortho-
rexia nervosa in dietitians. Psychotherapy and Psychosomat-
ics. Vol. 75(6). Р. 395–396.
18. Korinth A., Schiess S., Westenhoefer J. (2010) Eating behav-
iour and eating disorders in students of nutrition sciences. Pub-
lic Health Nutrition. Vol.13(1). Р. 32-37. DOI:
10.1017/S1368980009005709.
19. Koven N. S., Abry A. W. (2015) The clinical basis of or-
thorexia nervosa: emerging perspectives. Neuropsychiatric
Disease and Treatment. V.11. P. 385–394. DOI:
https://doi.org/10.2147/NDT.S61665
20. Mac Evilly C. (2001) The price of perfection. Nutrition Bulle-
tin. Vol. 26(4). Р. 275–276. DOI:
https://doi.org/10.1046/j.1467-3010.2001.00182.x
21. Mathieu, J. (2005) What is orthorexia? Journal of the Ameri-
can Dietetic Association. Vol. 105(10). Р. 1510–1512.
22. Mcinerney-Ernst, E. M. (2011) Orthorexia Nervosa: real con-
struct or newest social trend? [Dissertation in Psychology, Uni-
versity of Missouri-Kansas City], Kansas City, Missouri. 111
p. URL: https://mospace.umsystem.edu/xmlui/bitstream/han-
dle/10355/11200/McInerneyErnstOrtNerRea.pdf?sequence=1
23. Moroze R. M., Dunn T. M., Holland J. C., Yager J., Weintraub
P. (2014) Microthinking About Micronutrients: A Case of
Transition From Obsessions About Healthy Eatingto Near-Fa-
tal “Orthorexia Nervosa” and Proposed Diagnostic Criteria.
Psychosomatics. V. 54(2). P. 3–18.
24. Norris, M. L., Spettigue W. J., Katzman D. K. (2016) Update
on eating disorders: current perspectives on avoidant/restric-
tive food intake disorder in children and youth. Neuropsychi-
atric Disease and Treatment. Vol. 12. Р. 213–218. DOI:
https://doi.org/10.2147/NDT.S82538.
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
70

25. Oberle, C. D., Lipschuetz S. L. (2018) Agency and Relation-
ship Dissatisfaction Associated with Orthorexia Symptomatol-
ogy. Open Journal of Psychiatry. Vol. 8 № 3, P. 345–354.
DOI: 10.4236/ojpsych.2018.83027
26. Reed, G. M., First M. B., Kogan C. S. et al. (2019) Innovations
and changes in the ICD-11 classification of mental, behav-
ioural and neurodevelopmental disorders. World Psychiatry.
Vol. 18(1). Р. 3–19. DOI: https://doi.org/10.1002/wps.20611
27. Reynolds, R. (2018) Is the prevalence of orthorexia nervosa in
an Australian university population 6.5%? Eating and weight
disorders. Vol. 23(4). Р. 453–458. doi: 10.1007/s40519-018-
0535-9.
28. Turner P. G., Lefevre C. E. (2017) Instagram use is linked to
increased symptoms of orthorexia nervosa. Eating and Weight
Disorders - Studies on Anorexia, Bulimia and Obesity. Vol. 22.
P. 277–284. URL: https://link.springer.com/arti-
cle/10.1007/s40519-017-0364-2
29. Valera J. H., Ruiz P. A., Valdespino B. R., Visioli F. (2014)
Prevalence of orthorexia nervosa among ashtanga yoga practi-
tioners: a pilot study. Eating and Weight Disorders - Studies
on Anorexia, Bulimia and Obesity. Vol. 19. Р. 469–472. URL:
https://link.springer.com/article/10.1007%2Fs40519-014-
0131-6
30. Абсалямова Л. М. (2014) Розлади та порушення харчової
поведінки особистості. Проблеми сучасної психології. №
25. с.19–33.
31. Менделевич В. Д. (2008) Клиническая и медицинская пси-
хология. Практическое руководство. 6-е изд. М. : МЕД-
пресс информ. 432 с.
32. Саволкова О. А. (2014) Нервная орторексия: к постановке
проблемы. Клиническая и медицинская психология: иссле-
дования, обучение, практика: электрон. науч. журн. №
2(4). URL: http://medpsy.ru/climp/2014_2_4/article04.php
33. ВОЗ (1995) Международная статистическая классифика-
ция болезней и проблем, связанных со здоровьем. Десятый
пересмотр. Том 1 (часть 1). Женева: Всемирная организа-
ция здравоохранения. 697 с.
REFERENCES
30. Абсалямова Л. М. Розлади та порушення харчової по-
ведінки особистості. Проблеми сучасної психології. 2014.
№ 25. с.19–33.
31. Mendelevich V. D. Clinical and medical psychology. Practical
guidelines. 6th issue. M. : MEDpress inform. 2008. 432 p.
32. Savolkova O. A. (2014) Orthorexia nervosa. Clinical and
medical psychology: research, education, practice: electronic
scientific journal. V 2(4). URL:
http://medpsy.ru/climp/2014_2_4/article04.php
33. WHO. International Statistical Classification of Diseases and
Related Health Problems (1995). ICD-10 : Volume 1, Part 2.
697 p. https://apps.who.int/iris/handle/10665/87721
Keywords: Orthorexia nervosa, eating disorders (ED), psychological help, subculture, diagnostic criteria.
Science and Education a New Dimension. Pedagogy and Psychology, IX (96), Issue: 245, 2021 Feb. www.seanewdim.com
71
©ǀ
Orthorexia Nervosa: history of the term, diagnostic criteria, and place among known eating disorders
M. S. Fatieieva
Abstract. The article is devoted to determining the place of "orthorexia nervosa" among the known eating disorders. The history of
the term is considered, the analysis of key works, revealing the general vision of the problem, is carried out. Diagnostic criteria of
orthorexia in the works of modern scientists have been analyzed. Current approaches to the etiology of orthorexia are highlighted, there
are four main ones: as a new symptom within the known eating disorders, as an independent disorder, as a manifestation of anxious
and obsessive-compulsive states, as well as a socio-cultural phenomenon. The social prerequisites for the spread of orthorexia and the
peculiarities of the “healthy lifestyle” subculture have been determined. The stages of orthorexia formation in the context of personality
self-awareness are highlighted.