Литвина Д. (2019) Что значит быть настоящим: молодежные культуры в поисках аутентичности

Abstract

Ways of conceptualizing the authenticity of (sub)cultures have been changing over time. (Sub)cultural authenticity/identity had long been understood as radical stylistic exclusivity: mohawks and leather jackets were emblematic of belonging to a certain (sub) culture. As the Internet and market developed, (sub)cultural images became publicly available for investigation and copying, which in turn exacerbated the questions of distinguishing between “genuine” representatives of (sub)cultures and posers, copies, wannabes. Certain (sub)cultures have paid a price for such mainstream attention: cooptation of protest, commercialization of music and style, moral panics in the media, persecution by authorities, constant rotation of new participants. In order to survive some (sub)cultures (such as punks) had to simulate their “death”, while others (goths, emos) were on the brink of extinction, but still attempting to reanimate their culture after the intervention of mainstream. The paper explores the ways of (re) production of authenticity in youth (sub)cultures/solidarities/scenes. The empirical bases of the research are two ethnographic case-studies: anarchistic solidarity and dark scene. Both case-studies were conducted using qualitative methodology (in-depth interviews, participant observations) in St Petersburg. Through the prism of narratives of young people identifying themselves with anarchists, punks, goths, neformaly or antifascists the author examines what it means to be authentic (where lies the boundary between “true” participants and “posers”) and how external factors (such as Internet and market) influence transformations inside youth (sub) cultures.

Full text

324 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Правильная ссылка настатью:
DOI:
ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
ЛитвинаД. А. Что значит быть настоящим: молодежные культуры в поисках аутентично-
сти // Мо ни то ринг об щест вен но го мне ния : Эко но ми чес кие исо ци аль ные перемены. 2019.
№1. С.324—341. https://doi.org/10.14515/monitoring.2019.1.16.
For citation:
LitvinaD. A. (2019) What it means to be “true”: youth cultures in search of authenticity. Mo-
ni to ring of Pub lic Opi ni on : Eco no mic and So cial Chan ges. No. 1. P.324—341. https://doi.
org/10.14515/monitoring.2019.1.16.
10.14515/monitoring.2019.1.16
Д. А.Литвина
ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ НАСТОЯЩИМ:
МОЛОДЕЖНЫЕ КУЛЬТУРЫ ВПОИСКАХ АУТЕНТИЧНОСТИ
ЧТО ЗНАЧИТ БЫТЬ НАСТОЯЩИМ: МО
ЛОДЕЖНЫЕ КУЛЬТУРЫ В ПОИСКАХ
АУТЕНТИЧНОСТИ
ЛИТВИНА Дарья Александровна —
младший специалист-исследователь,
Европейский университет в Санкт-
Петербурге, Санкт-Петербург, Россия;
аспирант, Национальный исследова-
тельский университет «Высшая школа
экономики» в Санкт-Петербурге, Санкт-
Петербург, Россия
E‑MAIL: litvina.darya@mail.ru
http://orcid.org/0000-0003-4641-886X
Аннотация. Способы концептуализа-
ции аутентичности (суб)культур меня-
лись с течением времени. Под (суб)
культурной аутентичностью/особостью
долго понимали преимущественно ра-
WHAT IT MEANS TO BE “TRUE”: YOUTH
CULTURES IN SEARCH OF AUTHENTICITY
Daria A.LITVINA1, 2 — Junior Researcher;
Post-Graduate Student
E‑MAIL: litvina.darya@mail.ru
http://orcid.org/0000-0003-4641-886X
1 European University at Saint Petersburg, St. Petersburg,
Russia
2 National Research University Higher School of Eco-
nomics in St. Petersburg, St. Petersburg, Russia
Аbstract. Ways of conceptualizing the
authenticity of (sub)cultures have been
changing over time. (Sub)cultural authen-
ticity/identity had long been understood
as radical stylistic exclusivity: mohawks

325МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
and leather jackets were emblematic
of belonging to a certain (sub)culture.
As the Internet and market developed,
(sub)cultural images became publicly
available for investigation and copying,
which in turn exacerbated the questions
of distinguishing between “genuine” rep-
resentatives of (sub)cultures and posers,
copies, wannabes. Certain (sub)cultures
have paid a price for such mainstream
attention: cooptation of protest, com-
mercialization of music and style, moral
panics in the media, persecution by au-
thorities, constant rotation of new par-
ticipants. In order to survive some (sub)
cultures (such as punks) had to simulate
their “death”, while others (goths, emos)
were on the brink of extinction, but still
attempting to reanimate their culture af-
ter the intervention of mainstream. The
paper explores the ways of (re)production
of authenticity in youth (sub)cultures/
solidarities/scenes. The empirical bas-
es of the research are two ethnographic
case-studies: anarchistic solidarity and
dark scene. Both case-studies were
conducted using qualitative method-
ology (in-depth interviews, participant
observations) in St Petersburg. Through
the prism of narratives of young people
identifying themselves with anarchists,
punks, goths, neformaly or antifascists
the author examines what it means to
be authentic (where lies the boundary
between “true” participants and “pos-
ers”) and how external factors (such as
Internet and market) influence transfor-
mations inside youth (sub)cultures.
дикальную стилистическую эксклюзив-
ность — ирокезы и клепаные кожаные
куртки сигнализировали о принадлеж-
ности к той или иной (суб)культуре. С
развитием интернета и рынка (суб)
культурные образы стали общедоступ-
ны для изучения и копирования, что
обострило вопросы о том, кто явля-
ется настоящим представителем (суб)
культур, а кто — «позером», копией, по-
дражателем. Некоторые (суб)культуры
заплатили большую цену за внимание
к себе со стороны мейнстрима: кооп-
тация протеста, коммерциализация
музыки и стиля, моральные паники
в прессе, преследования со стороны
властей, постоянная ротация новых
участников. Для того чтобы выжить,
некоторым (суб)культурам (например,
панку) пришлось имитировать свою
«смерть», другие (готы, эмо) оказались
на грани исчезновения, но продол-
жают предпринимать попытки реани-
мировать свою культуру после мейн-
стримной интервенции.
В данной статье рассматриваются
способы (вос)производства аутентич-
ности в молодежных (суб)культурах/
солидарностях/сценах. Эмпириче-
скую базу исследования составляют
материалы двух этнографических
кейс-стади: анархической солидарно-
сти и дарк-сцены. Оба исследования
выполнены в качественной методо-
логии (глубинные интервью, включен-
ные наблюдения) в Санкт-Петербурге.
Через призму нарративов молодых
людей, идентифицирующих себя как
анархистов, панков, готов, неформа-
лов, антифашистов, рассматривается,
что значит быть аутентичным (где про-
легает граница между «настоящими» и
«позерами») и как внешние факторы
(такие как интернет и рынок) влияют

326 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Введение
Завремя существования термина «субкультуры» его трактовка неоднократно
менялась, при этом аутентичность всегда оставалась вцентре внимания исследо-
вателей. Вплоть донастоящего момента пространство молодежных исследований
находится вситуации мультипарадигмальности. Исследователи по-разному пони-
мают ипытаются описать способы (вос)производства молодежной коллективной
идентичности, атакже объяснить угасание одних (суб)культур, трансформацию дру-
гих ивозникновение третьих. Для того чтобы приблизиться кобъяснению данных
процессов, нужно представлять, что является ядром (суб)культур, вчем заключена
их суть, их отличность, их инаковость — вчем состоит их аутентичность? Икак она
соотносится стой культурой, которую часто обозначают как «мейнстримную»?
Аутентичность вконтексте исследования молодежных (суб)культур можно по-
нимать вдвух смыслах. Во-первых, это некоторое качество (суб)культуры, которое
делает ее «подлинной», «особой», отличной отдругих (суб)культур имейнстрима. Во-
вторых, это индивидуальная характеристика, помогающая очертить круг «настоя-
щих» («аутентичных») участников (суб)культуры, разграничив их стеми, кто вслепую
следует (суб)культурным трендам («позерами»). «Неаутентичные» участники обла-
дают более низким статусом иполучают негативные ярлыки состороны других
участников (суб)культур. «Wannabies», «fad-followers», «говнари» (упанков), «не тру»
(отангл. «true»), «херки» (уготов)и «позеры» заполняют культурное пространство
между мейнстримом («обывалами», «цивилами») и«настоящими», «аутентичными»,
«идейными» представителями (суб)культуры. Данные процессы — производство
аутентичности (суб)культурой ипроизводство аутентичности индивидом в(суб)
культуре, — тесно взаимосвязаны иэмпирически практически неотделимы друг
отдруга. Тем неменее их аналитическое разграничение необходимо для последую-
щего анализа, врезультате которого мы увидим, как производится аутентичность
наразных уровнях — культурном ииндивидуальном.
Поиск аутентичности — исследовательский термин, подразумевающий процес-
сы, происходящие вмолодежных (суб)культурах/сценах/солидарностях, которые
под влиянием внешних ивнутренних обстоятельств вынуждены преображаться
и(пере)определять свои ключевые, сущностные характеристики.
Вданной статье мы рассмотрим наэмпирическом материале, как происходят
(вос)производство/поиск аутентичности вмолодежных (суб)культурных коллек-
тивностях. Атакже обратим внимание надва ключевых фактора, оказывающих
влияние наэтот процесс — кооптацию икоммерциализацию аутентичных (суб)
культурных находок рынком имедиа.
Keywords: youth cultures, youth stud-
ies, scenes, goths, anarchists, punks,
authenticity, dark scene, subcultures,
(sub)cultures
на трансформации внутри молодежных
(суб)культур.
Ключевыеслова: молодежные культу-
ры, молодежные исследования, сцены,
готы, анархисты, панки, аутентичность,
дарк-сцена, субкультуры, (суб)культуры

327МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
ОтЧикагской школы кпостсубкультурным исследованиям, идальше
Молодежные коллективности напротяжении долгого времени рассматрива-
лись вкачестве девиантных групп. Важную роль вформировании современного
понимания взаимоотношений между «девиантными» группами и«мейнстримом»
сыграл всвое время Говард Беккер, продемонстрировав напримере исследова-
ния джазовых музыкантов ипотребителей марихуаны контекстуальность понятия
«девианты». Теория, развиваемая Г. Беккером, известна как «теория наклеивания
ярлыков». Всвоей работе «Аутсайдеры» он на эмпирическом материале пока-
зывает, что «девиантное поведение» является неличностной характеристикой,
аследствием социального процесса, врезультате которого теили иные инди-
виды игруппы определяются в качестве «аутсайдеров» иполучают негативные
наименования/ярлыки. Однако закрепление закем-то статуса «аутсайдера» про-
исходит вдвухстороннем порядке. Беккер показывает, как важно для джазовых
музыкантов выстроить культурную (апорой иреальную — например, спомощью
стульев вовремя исполнения)дистанцию между собой ипубликой, неспособной
оценить «настоящую» джазовую музыку итребующей исполнения популярных
мотивов. Поотношению кмиру джазовых исполнителей такая публика представ-
ляет собой «аутсайдеров», которых музыканты презрительно называют «жлобами»
(«squares») [Беккер, 2018 [1963]]. Несмотря нато, что Г. Беккер неиспользует
термины «мейнстрим», «субкультура» и«аутентичность», его исследования служат
одной изотправных точек для более поздних работ, авторы которых пытаются
понять отношения между культурным большинством именьшинством.
(Суб)культуры долгое время приковывали ксебе внимание характерной ради-
кальной креативностью — способностью производить новые смыслы, — которая
интерпретировалась как символическое сопротивление родительской культуре
исоциальному классу [Clarke et al., 2003 [1976]]. Так, вклассической работе
представителя Бирмингемской школы (CCCS) Дика Хебдиджа «Субкультура: зна-
чение стиля» аутентичность описывается как качество, присущее субкультуре
дотого момента, пока невырастает ее популярность, «отрывающая» стиль оттех
политических, социальных икультурных значений, которые придавали ему ранние
участники субкультуры. Происходит ее «инкорпорирование» вдвух направлениях:
первое — семантическое/идеологическое (СМИ) ивторое — «реальное»/коммер-
ческое (рынок) [Hebdige, 1979: 96]. Д. Хебдидж всвоей работе пишет:
«Таким образом, как только оригинальные инновации, которые означают „суб-
культуру“, транслируются ввещи истановятся общедоступными, они становятся „за-
мороженными“. Однажды вырванные изсвоих приватных контекстов маленькими
предпринимателями ибольшими интересами моды, которые производят их вмас-
совом порядке, они становятся упорядоченными, делаются понятными, отданными
водночасье впубличную собственность, иприбыльными товарами» [Hebdige, 1979:
96] (перевод здесь идалее — Д.Л.).
Помнению Д. Хебдиджа, стиль является аутентичным только вовремя пер-
вой волны субкультуры — когда участники принимают непосредственное участие
всоздании культурных инноваций. Он отмечает, что для тех, кто присоединился
ксубкультуре после того, как она «вышла наповерхность» иобрела публичность,
аутентичность оказывается недостижимой. Для субкультур всегда важно разли-

328 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
чение «оригиналов» от«последователей» («hangers-on»), что часто вербализуется
участниками субкультур, противопоставляющими «пластиковых панков» или «хиппи
выходного дня» аутентичным представителям этих субкультур [Hebdige, 1979: 122].
Подобный подход, вкотором аутентичность закрепляется заоригинальными,
новполне определенными стилями, подвергся критике состороны постсубкуль-
турных исследователей, пришедших насмену Бирмингемской школе. Опираясь
наработы социологов Чикагской школы (Говарда Беккера иНеда Польски), атак-
же работы Пьера Бурдье, Сара Торнтон разрабатывает ключевую для современных
исследований молодежи концепцию «субкультурного капитала». Всвоем иссле-
довании рейвов Торнтон отмечает, что аутентичность не определяется фиксиро-
ванным набором характеристик, апроизводится путем накопления индивидами
субкультурного капитала, который постоянно (медленно или быстро)преобра-
жается [Thornton, 1995]. Субкультурный капитал является способом провести
линию между эксклюзивным «андеграундным» икоммерциализированным/не-
аутентичным/мейнстримным вкусом. Пословам Торнтон, «субкультурные идеоло-
гии — это тесредства, спомощью которых молодежь представляет свои идругие
социальные группы, заявляет их отличный (distinctive) характер иутверждает, что
они неанонимные члены недифференцированной массы» [Thornton, 1997: 201].
Всвоем исследовании клубных культур она фокусируется натом, как молодые
люди используют «субкультурный капитал» для того, чтобы получить более высокий,
«крутой» статус («hip», «cool») внутри сообщества.
Вотличие отболее ранних теорий CCCS, концепция субкультурного капитала
позволяет посмотреть нааутентичность некак нанекоторый набор стилистических
предпочтений, «схваченных» вопределенный отрезок времени, акак напостоянный
процесс (пере)оценки определенных вкусов вкачестве допустимых, «настоящих»,
«крутых» или «мейнстримных». При помощи внешнего вида, стиля жизни, культурных
предпочтений, способов коммуникации исистем знания субкультуры утверждают
свою «отличность» (distinction), свой способ восприятия мира. Внутри субкультуры
выстраиваются специфические иерархии, основанные насубкультурном капитале,
который определяет статусы ее участников. При этом субкультурная аутентичность
внекотором смысле находится взависимости отпостоянно преображающейся
мейнстримной культуры, накоторую она вынуждена реагировать. Всвязи сэтим
важную роль втрансформации иугасании (суб)культур играют медиа ирынок.
Как отмечает Патрик Дж. Вильямс, «в информационных обществах, где репре-
зентации девиантности становятся вездесущими вовсем диапазоне медиа —
телевидение, радио, интернет, игры, итак далее, — девиантность сама посебе
превращается втовар для потребления» [Williams, 2014: 42]. Это создает проблему
для определения «субкультурных» индивидов игрупп, поскольку их статус, кото-
рый предполагается как отличный отмейнстрима, оказывается размытым [там
же]. Разрушительные для аутентичности процессы коммодификации/кооптации
приводят ктому, что (суб)культуры вих классическом понимании оказываются под
угрозой исчезновения. Как только мы становимся способны дать исчерпывающее
определение тому, что представляет собой, например, «настоящий», аутентичный
панк, он исчезает [Гололобов, Стейнхольт, Пилкингтон, 2016]. Попытка отстра-
ниться отугрозы артикуляции (суб)культурной идентичности, ее классификации

329МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
ипоследующего тиражирования приводит ктому, что участники (суб)культур часто
склонны дистанцироваться отнаименований, которые им дают [Clarke, 2003;
Jasper, 2004; Литвина, 2014].
Дилан Кларке всвоем исследовании панков формулирует важный тезис (ко-
торый может быть применен икдругим (суб)культурам):
«Возможно, это один извеликих секретов субкультурной истории: панк сымитиро-
вал свою собственную смерть [курсив. — Авт.]. Ушли прически, ушла одежда избу-
тиков, ушло негативное сопротивление (чтобы они ниделали, мы сделаем по-друго-
му). Ушло имя. Возможно, он должен был умереть для того, чтобы получить выплаты
постраховке… Панк сымитировал свою смерть так хорошо, что все поверили внее…
Панк может быть спрятан даже отсебя самого. Ускользнув отсвоих ортодоксов — своих
костюмов, музыкальных регламентов, поступков имыслей — панк воплотил всебе
анархизм, ккоторому стремился… Им нельзя обладать; его нельзя продать. Он при-
держивается принципов анархизма, хотя унего нет идеологии. Он называется панком,
хотя унего нет имени» [Clarke, 2003: 234].
Кооптация ипоследующая «смерть» аутентичной субкультуры служит для панков
первым шагом восознании того, что максимальная аутентичность заключена
невсимволическом сопротивлении, авполитическом действии. Как описывает
этот процесс Дилан Кларке, «угрожающая поза была заменена настоящей угрозой»
[там же].
«Настоящая угроза», реальный протест включает всебя не(с)только прямое
действие, нои (преимущественно) «повседневное сопротивление» или «сопро-
тивление через стиль жизни» («everyday life resistance», «lifestyle resistance»). Для
современных политизированных молодежных культур повседневность становит-
ся той площадкой, накоторой реализуются напрактике их культурные идеалы.
Для политизированных панков, антифашистов ианархистов такие практики, как
бойкотирование «неэтичных» товаров, веганство, безденежное потребление (DIY,
шоплифтинг, фриганство, сквоттинг), куда более значимы, чем эксклюзивность
встиле или музыкальных предпочтениях [Portwood-Stacer, 2012; Литвина, 2014].
Политики повседневности вменьшей степени характерны для таких вкусо-
вых/имиджевых культур, как готы. Тем неменее для них, также как для панков
ианархистов, центр аутентичности составляет некая абстрактная, непроизноси-
мая «субкультурная мораль» [Jasper, 2004]. Отсутствие нужного языка для описания
аутентичности служит защитой откультурных посягательств состороны аутсайде-
ров — мейнстримной публики, рынка, медиа:
«Быть „аутентичным“ иестественным — субкультурная норма, ноэта норма носит
невыразимый инепостижимый (ungraspable) характер, который состоит изморального
кода: гот только тогда может быть настоящим, если он или она неопределим, что делает
аутентичность всебе пустотой (void)» [Jasper, 2004: 112].
Другие современные исследователи также считают, что полное сведение (суб)
культур кстилю является чрезмерным упрощением. Всвоем исследовании спосо-
бов производства аутентичности всубкультуре панков Патрик Вильямс иФилипп
Льюин перемещают акцент сматериальной культуры наценности исистемы ве-
рований [Lewin, Williams, 2009: 68]. Панки говорят обаутентичности как обис-
креннем выражении «настоящего себя», для них символический стилистический

330 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
протест больше неявляется показателем аутентичности. Вотличие отискренности,
которую нельзя подделать ипревратить втовар.
Вданной статье напримере дарк-сцены ианархической солидарности мы
посмотрим, что приходит насмену «классической» аутентичности, основанной
настилистической оригинальности; покаким «маячкам» проводится граница меж-
ду настоящими участниками (суб)культуры и«позерами»; как взаимодействуют
между собой (суб)культура имейнстрим; как наполнение понятия «аутентичность»
видоизменяется под воздействием медиа ирынка.
Эмпирическая база исследования
Данная статья опирается наматериалы двух этнографических кейс-стади, вы-
полненных автором данной статьи врамках проектов Центра молодежных иссле-
дований НИУ ВШЭ — Санкт-Петербург 1. Большая часть эмпирических данных была
собрана автором вСанкт-Петербурге втечение 2012—2013 гг., однако контакт
синформантами сохранялся еще долгое время после этого.
Первый кейс состоит из52 описанных вдневнике включенных наблюдений
и28 глубинных интервью смолодыми людьми, относящими себя канархической
солидарности (ичасто идентифицирующими себя как панков, антифашистов,
стрэйт-эджеров, анархо-феминисток).
Второй кейс включает материалы 20 включенных наблюдений и15 интервью
смолодыми людьми, которые включены вкультурные практики дарк-сцены (ив
том числе идентифицируют себя как готов, EDM-щиков, киберготов, неформалов,
атакже бывших готов иэмо). Также осенью 2018 г. мной было проведено одно
экспертное интервью смолодой женщиной, длительное время идентифициро-
вавшей себя как гота иимевшей опыт организации тематических вечеринок для
готических лолит. Ее подробные исодержательные комментарии относительно
изучаемой темы внесли значимый вклад впонимание поставленных вданной
статье вопросов иуказали наактуальность изучения современных (суб)культур,
несмотря наих кажущееся отсутствие впалитре городской жизни.
Краткое представление объектов исследования
Изучаемые молодежные коллективности представляют собой фрагментиро-
ванные культурные пространства, вкоторых сосуществуют разные стили жизни,
ценностные ядра, отдельные тусовки. Такого рода молодежные социальности
вразных исследовательских трактовках могут концептуализироваться как «суб-
культуры», «молодежные культуры», «неоплемена», «сцены», «мильё» или «солидар-
ности». Каждая концепция имеет свои эпистемологические преимущества иможет
быть использована поотношению кизучаемым объектам. Вданной статье мы
небудем подробно разбирать достоинства иограничения каждого изуказанных
подходов
2. Наиболее распространенными терминами (особенно вроссийском
1
Исследование анархической солидарности проводилось врамках международного проекта MYPLACE (Memory,
Youth, Political Legacy and Civic Engagement). Исследование дарк-сцены проводилось в рамках проекта ЦФИ
«Гражданственность молодежи России: современные смыслы ипрактики».
2
Подробную дискуссию вокруг субкультурного ипостсубкультурного подходов можно посмотреть, например, вжур-
нале Journal of Youth Studies за2005 г. (Vol. 8. No. 1).

331МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
академическом сообществе)остаются «субкультуры» или «молодежные культуры».
Вданном исследовании я использую термин (суб)культура
3 всвязке с такими
концепциями, как «солидарности» и«сцены».
Сложность выбранного теоретико-методологического аппарата обусловлена
несколькими ключевыми причинами. Во-первых, использование несколько уста-
ревшей концепции «субкультур» необходимо вданном исследовании, поскольку
она отсылает кдлительной традиции изучения «субкультурной аутентичности»,
атакже попричине того, что многие информанты (впервую очередь это каса-
ется панков иготов)активно употребляли термин «субкультура», что делает его
внекотором смысле эмным термином. Во-вторых, концепция «сцен», которая
сравнительно недавно стала активно использоваться исследователями моло-
дежи (подробнее см.[Омельченко, Поляков, 2017]), наиболее полно описывает
гетерогенный характер «темной культуры», или «дарк-сцены». В-третьих, для опи-
сания анархистов наиболее подходящей оказывается концепция «солидарности»,
поскольку понимается как особая форма социальности, которая формируется
вокруг идейных векторов ипротивопоставляет себя группам-антиподам, вступая
сними всимволическую (или реальную)борьбу [Омельченко, Сабирова, 2011].
Дарк-сцена вомногом наследует черты готической (суб)культуры: узнавае-
мой, стилистически оформленной, бросающей культурный вызов мейнстриму. Ее
аутентичность базируется впервую очередь настиле имузыке. Готическая (суб)
культура обязана своим появлением панку, который дал начало многочисленным
молодежным культурным формам. Вкачестве отдельной (вмузыкальном исти-
левом смысле)(суб)культуры готика выделилась вконце 70-х годов ив1982 г.
находилась напике своей популярности (наЗападе). Началом формирования
готической сцены принято считать возникновение таких британских постпанко-
вых музыкальных групп, как Bauhaus, Siouxsie and The Banshees, The Cure иThe
Sisters of Mercy [Стил, 2011: 42—43]. Отличительный, яркий имидж стал знаковым
для готической (суб)культуры, которая выделялась эклектичностью ивбирала
всебя многочисленные иразнообразные элементы панка, викторианского стиля,
стилистики средневековья, стиля милитари ивызывающих деталей сексуальной
фетиш-эстетики (сетка, латекс, ошейники). Как отмечает Валери Стил, «готический
стиль представлял собой намеренный пастиш: викторианские корсеты исияющий
латекс, траурные вуали ипомоечные колготки всеточку… Все смешалось — ни-
гилизм ифетишизм панков, глэм-рок впонимании Дэвида Боуи ихоррор-стиль»
[Стил, 2011: 44]. Повоспоминаниям информантов, вРоссии (суб)культура пере-
жила волну интереса вначале 2000-х годов, после чего готы быстро стали терять
популярность, ивначале 2010-х были практически забыты. Тем неменее, подобно
панкам, окоторых писал Д. Кларке, есть основания полагать, что готы сумели
пережить свою «смерть»
4.
3
Вданном тексте предпочтение отдается термину «(суб)культуры», который используется всегда, заисключением
случаев, когда рассматриваются авторские теории или исследовательские традиции, вкоторых принят иной вариант
написания («субкультуры»).
4
Всвязи с этим хочется сделать лирическое отступление ивспомнить устойчивое выражение «Goths Undead!»
(«Готы — живые мертвецы!»), которое отсылает ксозвучному лозунгу панков «Punks Not Dead!» («Панки немертвы!»).
Происходит игра слов «not dead» («не мертвы») и«undead» («живые мертвецы»).

332 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Анархическая солидарность уходит корнями ванархические движения прошло-
го, (суб)культуру панков, антифашистские и«новые левые» движения. Радикальной
целью анархистов является полный отказ отвластных отношений, авкачестве
ключевых ценностей провозглашаются солидарность ивсеобщее равенство.
ВРоссии анархическая солидарность возникла под влиянием набирающей обо-
роты «левой» хардкор-сцены свыраженным антифашистским ядром, появившейся
всередине 1990-х годов [Гололобов, Стейнхольд, Пилкингтон, 2016: 45]. Совреме-
нем анархические идеи начали привлекать аполитичных дотого момента панков,
которые постепенно, используя доступные источники информации, «уяснили смысл
подозрительных инеизвестных доселе слов — DIY, сквот, SXE:(, зин, веган, сексизм,
эйджизм, дистро, RASH, hardcore ипр.»
5 Как отмечает Иван Гололобов иего со-
авторы, внулевые годы «…хардкор-сцена сформировала закрытую, нодовольно
эффективную сеть, основанную наобщих идеологических убеждениях левого
иантифашистского толка» [там же: 50].
Похожие своей символичной протестностью, ноочень разные всвоих жиз-
ненных стилях, молодые люди оказываются всхожей позиции, обусловленной
необходимостью искать убежище для своей культуры сцелью сохранить ее аутен-
тичное ценностно-смысловое ядро. Пройдя через испытание мейнстримной по-
пулярностью, коммерческим успехом иморальными паниками, они продолжают
конструировать свои (суб)культурные идентичности, затерявшись среди ярких
имиджей большого города.
Индивидуальные стратегии производства аутентичности: что значит быть
(не)настоящим
Принадлежность ктой или иной молодежной культуре определяется через
разделение ценностей; формирование соответствующих знаний икомпетенций
(остиле, музыке, политике); солидарность с другими участниками; понимание
границ своего сообщества; включенность втусовку (реальную или виртуальную);
интегрированность вкультуру (телесное, дискурсивное, жизненно-стилевое соот-
ветствие ее канонам); знание правил взаимодействия иактивное участие впрак-
тиках сообщества. Степень, вкоторой индивид обладает данными характеристи-
ками, определяет объем его (суб)культурного капитала, его право претендовать
наопределение себя вкачестве аутентичного участника, его статус в(суб)культуре.
«Настоящим» участникам (суб)культуры противопоставляются подражатели или
новички, вкоторых критикуется отсутствие «идейности», следование моде, отрыв
от«истоков», излишняя «бравада». Вготической среде поотношению кподобным
участникам применяются такие термины, как «химозник», «херка»
6 или «алкогот»;
5
Как все начиналось, или краткая справка оПВ [Электронный ресурс] // Сообщество анархо-панков «Панк
Возрождение». URL: http://a-pesni.org/squat/klizma/pv-spravka.php (дата обращения: 24.02.2019).
6
Термины «химозник» и«херка» произошли отназвания финской рок-группы HIM, которая ассоциировалась сго-
тической культурой ипользовалась популярностью умейнстримной молодежи. Наиболее используемый термин
«херка» формируется изигры английских слов: «him» — его, «her» — ее. Буквально: это девушка, являющаяся фанаткой
группы HIM (соответственно, «химозник» — это «мужской» вариант). Однако этот эпитет быстро нашел более широкое
применение истал использоваться поотношению к «позерам» инеофитам — тем, кто начал идентифицировать
себя сготической субкультурой нафоне ее массовой популярности, ноне«продвинулся» вглубь культуры, оставаясь
науровне потребителя массовой продукции.

333МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
всреде панков — «говнарь»; распространен «общий» термин «позер». Наличие
в(суб)культуре большого количества «позеров» ставит ее под угрозу, способствуя
формированию негативного образа ивымыванию аутентичного смысла:
«Меня единственное, вот, немножко раздражает вот это позерство некоторых
людей… Мне неприятно, когда улюдей создается ложное впечатление, впринципе,
когда поодному, там, или нескольким экземплярам судят овсей вот этой субкультуре,
скажем, там» (Тамара, 28лет, дарк-сцена).
Некомпетентность «позеров» проявляется вклишированном стиле, любви кпо-
пулярным исполнителям, отсутствии «идейности», карнавальности. Способность
расшифровывать сложные (суб)культурные коды развивается постепенно.
Например, чтобы распознать водной изстуденток своего ВУЗа готическую лолиту,
информантке достаточно было увидеть наней заколку-бантик отопределенного
производителя. Все эти трудноуловимые для внешнего глаза тонкости — толщина
ирокеза, способ нанесения макияжа, бренды, принты, идаже позы, — вполне
очевидные (нос трудом поддающиеся артикуляции)свидетельства (суб)культурных
диспозиций для включенной молодежи:
«Никита: Ну,только, разумеется, если яувижу подобную девушку [тогда япойму, что
она позер]. Скажем, незнаю, вкружевах, счерными волосами. Счерным макияжем.
Исторбой „Cradle of Filth“. Я,скорее всего, причисляю кхеркам, конечно. Причислю.
Интервьюер: Авчем тогда заключается вот это? Что значит, незнаю, быть каким-то
аутентичным, да,настоящим таким?
Никита: Незнаю, непонятно» (Никита, 24года, дарк-сцена).
Если оценить, кто неявляется аутентичным представителем (суб)культуры/сце-
ны/солидарности, несоставляет большого труда, тоопределить, кто им является,
гораздо сложнее. Затруднения, вызванные необходимостью артикулировать, что
значит быть «аутентичным», возникали убольшинства информантов. Восновном
молодые люди навопрос о том, что значит быть анархистом/готом/панком, го-
ворили обискренности, разделенности ценностей, эрудированности, активности.
Тогда как стилю имузыкальным предпочтениям отводилось второстепенное место:
«Нельзя создать, знаешь, определенную картину, там, анархиста. Это может быть,
там, допустим, человек, там, незнаю, согромным зеленым ирокезом, да,там, вкосухе
проклепанной… Иможет быть анархистом какой-нибудь, там, человек, который будет
стоять сним рядом, знаешь, вочках, там, вкостюме, там, вботиночках начищенных,
ион тоже может разделять такиеже точно взгляды. Ипоэтому, знаешь, ну,нет такой
общей картины какой-то» (Глеб, 24года, анархическая солидарность).
Вцелом большинство информантов отмечали важность того, чтобы первона-
чальная увлеченность музыкой и/или романтическим флером протестной сим-
волики вопределенный момент сменялась желанием узнать больше обидейной
составляющей своей культуры. Обэтом начальном отрезке своей (суб)культурной
карьеры информанты часто вспоминают сиронией, отмечая, что тогда они были
«херками» или «просто тусовались». Более осознанный период нахождения в(суб)
культуре, как правило, они связывают либо свхождением вновую тусовку, либо
споявлением новой информации. При этом важно, что определенные ценности,
эстетические предпочтения ивзгляды начинают формироваться еще дознакомства
с(суб)культурой, как некоторое внутреннее, сущностное, индивидуальное чувство:

334 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
«Я начал панковать, слушать панк-рок. Тоесть взгляды уменя, скорее всего, по-
явились раньше того, как яначал приобщаться кэтой субкультуре… Ябыл очень долго
панком, начиная скласса сшестого-седьмого… Канархическим [взглядам пришел] —
это было очень так банально. Уменя появился интернет, ия сам вышел налюдей…
Пришел туда, пообщался ипонял, что это люди, которые разделяют мои убеждения,
придерживаются примерно техже взглядов, иястал сними общаться» (Коля, 25лет,
анархическая солидарность).
Соответствующие компетенции появляются постепенно, сполучением новой
информации иактивным участием в жизни сообщества. Специфический (суб)
культурный фрейм формируется посредством информального образования,
опирающегося назнания ипредставления, существующие внутри сообщества.
Рассказы друзей, чтение специализированных журналов, самиздата, зинов, поиск
информации винтернете, совместный опыт — как изкусочков мозаики, изних
складывается общая картина мира (подробнее см.[Литвина, Омельченко, 2013]).
Таким образом, информальные знания, стиль жизни икультурные предпочтения
уаутентичных участников (суб)культуры оказываются когерентными друг другу.
Впротивном случае индивид воспринимается как «ненастоящий», «ряженый»:
«Сейчас можно любого человека одеть вдарк-стилистике. Иделать фотосессию.
Араньше человек был реальным представителем этой культуры, имы его запечат-
левали [на фотографиях]. Асейчас это все, какбы, вообще, театр обряженных людей.
Тоесть раньше человек был настоящим. Это гот настоящий. Фотки накладбище. Или там
еще. Это он настоящий был. Он так ходит, он так живет… Ну,сейчас этого нет… Сейчас
стало все очень просто инеинтересно, понимаешь?» (Константин, 29лет, дарк-сцена).
Аутентичность впервую очередь определяется как некое чувство, как привер-
женность определенным ценностям, «состояние души». Внешние атрибуты — стиль
жизни, имидж, участие впрактиках, — могут сопровождать это состояние, нонеобя-
зательно. Помере увеличения стажа участия в(суб)культуре, значимость таких атри-
бутов постепенно снижается. Более того, уболее старших участников (суб)культуры
часто либо формируется отдельная дружеская тусовка (вкоторой стили оказываются
совершенно неважны), либо их личный опыт трансформируется впрофессиональ-
ный. «Опытные»/«старшие» (некоторые информанты сказалибы «олдовые», отангл.
«old») анархисты, панки иготы могут заниматься исследованиями, организовывать
концерты, становиться стилистами/поварами/фотографами, используя навыки, по-
лученные врамках (суб)культуры. Всвязи сэтим «старшие» участники (суб)культуры
часто оказываются незаметны нафоне яркой молодежи. Они держатся обособленно,
редко посещают мероприятия, частично или полностью отказываются отимиджа
иневсегда могут/хотят позволить себе прежний стиль жизни:
«То есть вот, ну,сколько тусовка вот уже? Если брать с2003-го года, уже 10лет… [М]
ы общаемся сейчас, видимся наконцертах… Мы просто приходим сейчас вприятную
обстановку. Знаем, что там нет никакого быдла. Мы можем спокойно посидеть, пооб-
щаться, расслабиться под, ну,тумузыку, которая нам нравится. Скажем, так. Конечно,
какие-то внешние аксессуары, как одежда имакияж, тоже могут быть, ноэто уже
необязательно…» (Тамара, 28лет, дарк-сцена).
Исчезновение тех или иных культур изполя зрения объясняется некоторыми
исследователями через смену поколений, «старение» (ageing) или «выгорание»

335МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
ее участников [Hodkinson, 2013; Anderson, 2009]. Всвязи с необходимостью
обеспечивать детей/партнеров/родителей истроить карьеру они часто отказы-
ваются участвовать вночных мероприятиях, нехотят подвергаться риску быть
задержанными полицией или потерять работу. Ностальгическая разница между
«тем, что происходит сейчас», и«тем, что было раньше», окоторой говорит подав-
ляющее большинство информантов, указывает нетолько наизменения личного
восприятия культуры, ноинато, что сама культура постоянно трансформируется.
Наиндивидуальном уровне молодые люди стараются выстроить дистанцию между
собой (аутентичными участниками)и «позерами». Персональные стратегии витоге
складываются вобщие тренды, связанные спопыткой вывести (суб)культурную
аутентичность из-под прицела массовой культуры.
Смысловое наполнение понятий «настоящий панк» или «настоящий гот» меняет-
ся стечением времени под воздействием многочисленных факторов, таких как:
1)появление новых культурных течений, 2)политическая повестка, 3)взаимодей-
ствие с«вражескими» и/или конкурирующими (суб)культурами, 4)возникновение
или исчезновение инфраструктурных возможностей (например, знаковых клу-
бов — «Орландина», «Арктика», «Fish Fabrique», «Молоко»), 5)смена поколений, итак
далее. Ксожалению, объем статьи непозволяет подробно описать все факторы,
повлиявшие накультурную эволюцию рассматриваемых молодежных коллектив-
ностей. Остановим свое внимание нароли интернета ирынка, поскольку именно
они служат каналами, покоторым аутентичность перетекает изэксклюзивного
(суб)культурного пространства вмассовую культуру.
«Протест быстрого приготовления»: как интернет ирынок влияют
нааутентичность
Интенсивное развитие средств коммуникации имедиавещания «привело крас-
ширению объема, увеличению разнообразия иускорению глобальных культурных
потоков, повышению интенсивности искорости культурного обмена» [Пилкингтон,
Блюдина, 2004: 19]. Как отмечает Хилари Пилкингтон, «глобализация открыла
молодым россиянам новые каналы информации иновые пространства, где можно
изобретать иконструировать свою идентичность» [Пилкингтон, 2004: 241]. Для
многих молодых людей интернет стал важным источником знания остиле/музы-
ке/идеологии, открыл возможности для коммуникации сединомышленниками
издругих городов идаже стран. Если раньше поиск информации сопровождался
множеством сложностей, топоявление скоростного интернета одномоментно
решило эту проблему, забрав всчет оплаты эксклюзивность такого знания ипри-
ватные контексты его передачи:
«Была такая невская тусовка, так называемая. Ноона несвязана с готической
субкультурой. Это просто тусовка, грубо говоря, ребят, которые обменивались инфор-
мацией, фотографиями, статьями окаких-то там известных исполнителях… А,ну,за
деньги… Кто ездил натот момент уже заграницу, вот, уменя есть пара постеров
сфинских журналов. С Вилле Вало. Вот… там, статьи оттуда же. Естественно, статьи
по-фински ячитать-то неумею. Мнеже нужен был сам факт наличия. То,что уменя есть.
Яже собираю, блин, всю инфу, которую могу только собрать. Вот. Ну,аспоявлением
интернета, там, какбы, ну,все логично ипонятно» (Тамара, 28лет, дарк-сцена).

336 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Глобальный рынок иразвитие средств обмена информацией оказали значи-
тельное влияние на(суб)культуры, превращая протест, некогда ощущавшийся
как вполне реальный вызов общественным культурным нормам, впопулярный
товар, доступный для покупки или скачивания. Внекоторых случаях протестность
интерпретируется участниками (суб)культур как значимая веха вистории (суб)
культуры, ставшая внастоящий момент неболее чем атавизмом. Исчезновение
реального протестного потенциала интерпретируется как симптом угасания, при-
знак неаутентичности:
«И, знаешь, насамом деле ябы назвал всех представителей субкультур… товари-
щами понесчастью… Сейчас на самом деле, знаешь, вчем дело, вся проблема-то
вчем? Люди, представители субкультур, непротивопоставляют себя обществу, пони-
маешь? Это главная философская проблема… Япросто хожу, как ряженый, допустим,
да… Тоесть все субкультуры сейчас — часть общества. Инепротивопоставляют себя,
как это было вначале, там, как вконце Советского Союза: панки против Советского
Союза. Ачего мы, против России, что ли? Что мы, дураки, что ли?» (Константин, 29лет,
дарк-сцена).
Рынок быстро отреагировал назапрос на культурные инновации состоро-
ны молодежи, предоставив многочисленные масс-маркетные вариации «готов»,
«панков», «эмо», итак далее. Если раньше создание определенного стиля могли
позволить себе только тепредставители (суб)культуры, которые были включены
втусовку, тосразвитием рынка любой желающий смог позволить себе желаемый
стиль, вне зависимости отналичия соответствующего (суб)культурного капитала.
Интересно, что (суб)культурные образы проникли нетолько в«низкое» вэсте-
тическом отношении массовое производство, нои наpret-a-porter известных
модных домов, идаже ввысокую моду [Стил, 2011]. Втовремя как черные плащи,
цветные колготки всетку икожаные юбки заполонили масс-маркет, наподиуме
можно было увидеть моделей, одетых вэксклюзивные «готические» костюмы
отAlexander McQueen или «панковские» наряды Vivienne Westwood.
Коммерциализация культуры, кооптация ее протестного потенциала ифило-
софии (превращение их впопулярный товар), сведение (суб)культуры кимиджу
поставили под угрозу возможность сохранения аутентичности. Особенно острой
эта проблема стала для имиджевых (суб)культур, таких как готы иэмо, которые
небез потерь пережили волну мейнстримной популярности:
«Помню такой момент, яобратила внимание, что стало больше продаваться имен-
но дисков, фильмов такой [готической] направленности. Апотом, когда яприехала
вПетербург, здесь уже язастала, наверное, пик развития этой культуры. Мне кажется,
что он как раз пришелся надве тысячи шестой — седьмой года примерно. Уменя такое
впечатление. Сейчас этого всего действительно гораздо меньше, внешней атрибутики
стало гораздо меньше, итакое впечатление складывается, что субкультура немного
угасает» (Анна, 24года, дарк-сцена).
Просьюмеризм — одна изстратегий, помогающих сопротивляться процес-
сам кооптации икоммерциализации. Впоисках аутентичности молодые люди
включаются вDIY-практики, развивают безденежное потребление (шоплифтинг,
фримаркеты, обмен), совершают покупки всеконд-хендах, создают собствен-
ные небольшие производства (ателье попошиву готической одежды, кондитер-

337МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
ская поприготовлению веганских тортов). Аутентичность образа истиля жизни
определяется втом числе через потребление эксклюзивных товаров (купленные
на«барахолке» вБерлине сапоги; бижутерия ручной работы; проклепанная по-
другой «косуха»); отказ отпотребления «готовых» стилей; обращение коригиналам,
анекопиям (оригинальные ботинки Dr. Martens; знание музыкальных групп — ро-
доначальников жанра); умение конструировать оригинальный стиль издоступных
средств (техника бриколажа):
«Я иду всеконд-хенд. Покупаю то, что мне нравится… Вот, например, вдень
„Дескейва“ япошел вмагазин, увидел эту рубашку… Вспомнил, что уменя дома как
раз валяются фиолетовые колготки, фиолетовые тени. Что мне ненадо будет их поку-
пать. Купил, якупил булавочек. Все. Все получилось. Порвал колготки [специально] …
[У панков] хорошо сфантазией. Они всегда, они круто работают над внешним видом.
Вот именно такие, трушные
7 панки, неговнари, а… Увсехже, улюбой культуры есть
такие ребята, да. Уготов есть херки, ускинхедов, там, есть боны, упанков есть вот эти
говнари, которые кричат „хой“, ивсе такое. Вот. Аесть нормальные панки, которые
слушают английскую музыку. Ивот… Они уменя только восхищение вызывают своим
видом» (Никита, 24года, дарк-сцена).
Помимо разрушения аутентичности, врезультате массовой популярности
готическая (суб)культура столкнулась сморальными паниками вСМИ иреаль-
ными преследованиями состороны общества, обеспокоенного увлеченностью
«детей» темами, связанными сосмертью. Наволне популярности дарк-стилисти-
ки властные структуры особенно активно внедряли «профилактические» меры
поисправлению неправильной субъектности учеников школ, которые стилисти-
чески соотносили себя с(суб)культурами «готов» и«эмо»
8. Одновременно сростом
популярности (суб)культуры разграничение между «настоящими» и«позерами»
становится предметом яростных дискуссий между ее участниками.
Анархисты, склонные креальным протестным действиям, также регулярно
обращают насебя внимание СМИ иправоохранительных органов. Реальная воз-
можность административного или уголовного наказания делает вопросы, свя-
занные саутентичностью участников, максимально значимыми. Настоящийли
он анархист? Что язнаю онем? Могули яему доверять?
«Опять-таки, вся проблема винтернете… [М]не тяжело доверять человеку, которого
язнаю, там, пару раз наконцерте видела, пару раз надемонстрации, ивот вин-
тернете мы сним, там, через день… Потому что можно надеть насебя какую угодно
маску вовремя общественного мероприятия, апри этом быть полной мразью» (Карина,
22года, анархическая солидарность).
Отсутствие реального взаимодействия — ключевая проблема, которую назы-
вают информанты. Сразвитием интернета сокращается количество участников
массовых мероприятий (концертов, акций); уничтожаются «реальные» места для
общения; открываются возможности для «культурного серфинга» (быстрой смены
интереса отодной культуры кдругой без глубокого погружения). Реальное при-
7
«Трушный», «тру» (отангл. «true») — распространенный эпитет, использующийся для обозначения настоящих, пра-
вильных, аутентичных представителей (суб)культуры.
8
См.: Омельченко Е. Про эмо, готов инравственность [Электронный ресурс] // Полит.ру. 23.01.2009. URL: http://
www.polit.ru/article/2009/01/23/subkult/ (Дата обращения: 20.02.2019).

338 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
сутствие иучастие вгрупповых практиках становятся «гарантами» аутентичности
(искренности, причастности, надежности), которые особенно ценятся вцифровую
эпоху. Тогда как дистанцирование, отсутствие реальной включенности вызывает
настороженность ирасценивается как признак неаутентичности:
«Асейчас… туинформацию, которую мы получали отлюдей впроцессе общения, —
очень легко набираешь буковки [в поисковике] — вот тебе, пожалуйста, все готовое.
„Протест быстрого приготовления“, как яуже говорила. Это — хорошо, это — плохо. Быть,
там, вегетарианцем — хорошо, быть ментом — плохо… Сейчас гораздо проще вот эту
информацию получить, нопри этом, когда ты ее быстро всасываешь, ты неуспева-
ешь ее утрясти внутри себя — это большая проблема» (Карина, 22года, анархическая
солидарность).
«[М]ы их плохо знаем, потому что они сидят подомам. Они всегда были. Пассивные
представители субкультуры, да… Нокакие они представители субкультуры вообще?
Они, да,самоопределяют себя, ноесли они невыходят вреал, тоони неявляются
представителями» (Константин, 29лет, дарк-сцена).
Постепенно скультурной карты города стали стираться места, ассоциировав-
шиеся смолодежными культурными сценами. Клубы имагазины закрылись или
заполнились новой публикой, аместа сходок стали пустеть изабываться. Как отме-
тил вбеседе один изорганизаторов концертов дарк-направленности, если раньше
вСанкт-Петербурге были особые места, тосейчас они исчезли иостались лишь
события, которые организуются небольшим количеством заинтересованных лю-
дей. Конкуренция снижается вместе сколичеством зрителей, многие изкоторых
теперь предпочитают слушать музыку, общаться исмотреть концерты винтернете:
«Раньше была жесткая конкуренция… Концерты делались вперебивки концерта.
Это когда… конкурирующий организатор делает концерт, вот, ровно задень дотебя…
Чтоб ктебе завтра уже никто непришел, потому что они здесь уже сегодня все были.
Флаеры друг другу портили… Подставы какие-то, короче, творили друг другу. Носейчас
этого нет» (Константин, 29лет, дарк-сцена).
Насмену классическим субкультурам приходят гибридные сцены, возникаю-
щие врезультате соединения разных стилей ифилософий. (Суб)культуры угаса-
ют ираспадаются, аих фрагменты объединяются вочто-то новое, вступают друг
сдругом вовзаимодействие. Например, сейчас можно встретить водном баре
одновременно бывших представителей рейв-сцены, готов иэмо. (Суб)культурные
имена теряют свое значение, имногие молодые люди отказываются напрямую
называть себя готами или анархистами, втом числе впопытке дистанцироваться
отклишированных образов и ограничить возможности для манипулирования
своим (суб)культурным именем вСМИ:
«Но вцелом ябы не мог себя к кому-то отнести. Я так понял, когда приехал
вПетербург… [З]десь все очень размыто ссубкультурами вообще. Ты можешь быть
каким-то непонятным чуваком инеотносить себя никуда — иэто нормально. Насамом
деле все теготы иметаллисты, ипрочие ребята, они уже устарели. Они остались где-то,
наверное, в2000-м» (Никита, 24года, дарк-сцена).
Развитие интернета ирынков радикальным образом преображает молодежные
культурные сцены. «Реальная» жизнь сменяется «виртуальной», авангардные мо-
лодежные культуры захватываются рынком иизменяются под его влиянием, сти-

339МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
листический протест теряет свою значимость, иаутентичность старается скрыться
отпубличного внимания вприватных практиках — встиле жизни, особых системах
знания, вобщении.
Заключение
Долгое время (суб)культуры определялись через стилистические имузыкальные
особенности, которые воспринимались вкачестве протеста социальным икуль-
турным нормам конвенционального большинства. Сразвитием информацион-
ных технологий эксклюзивное знание быстро стало доступно для широких масс.
История (суб)культуры, ее философия истиль оказались открыты для тиражирова-
ния. Рыночные индустрии быстро почувствовали потенциал втом, чтобы вместо
создания собственной креативной продукции использовать культурные наработки
андеграундной молодежи. Смягченные версии панков иготов вразное время на-
водняли как низовой масс-маркет, так ивысокие подиумы. Многие молодые люди
получили, как им казалось, относительно легкий доступ кпротестной идентично-
сти, которая шла вкомплекте скнижными бестселлерами, булавками, косухами
ичерными майками изсетевых магазинов. Большое количество «подражателей»
обострило вопрос отом, кто может называться «настоящим» представителем (суб)
культуры. Отразбора «правильных» групп истилей молодые люди постепенно при-
шли кпониманию того, что абсолютная аутентичность заключается вглубинном
понимании «непроизносимой» морали, внеартикулируемых ценностях, которые
невозможно купить или продать. Ценой значительных культурных потерь бунт
удалось снять спродажи.
Умногих из них нет имени, нет места, нет стиля. Тем неменее молодежные
культуры продолжают существовать. Молодые люди перебрались сцентральных
площадей вквартиры/сквоты/коммунальные проекты. Сменили яркие имиджи
нанеброскую систему символов, распознать которые способны только инсайдеры.
Отказались отимени, которым можно былобы манипулировать. Мы помним, как
панк наЗападе ловко сымитировал свою смерть для того, чтобы выжить [Clarke,
2003]. Нечто похожее мы наблюдаем исейчас, когда классические (суб)культуры
скрываются или уходят впрошлое. Вотличие от«луков» и«саундов», стремление
ксвободе иновизне невозможно фальсифицировать, купить или продать. Азначит,
авангардная молодежь неисчезла ибудет продолжать поиск аутентичности через
сложные культурные эксперименты.
Список литературы (References)
Беккер Г. Аутсайдеры. М.: Элементарные формы. 2018 [1963].
Becker H. (2018 [1963]) Outsiders. Moscow: Elementary Forms Press. (InRuss.)
Гололобов И., Стейнхольт И., Пилкингтон Х. Панк вРоссии: краткая история эво-
люции // Логос. 2016. Т.26. № 4. С.27—61.
Gololobov I., Steinholt Y., Pilkington H. (2016) Punk In Russia: a Short History. The
Logos. Vol. 26. No. 4. P.27—61. (InRuss.)

340 МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Литвина Д. А. (Без)денежное потребление всреде антикапиталистически настро-
енной молодежи: опыт полевого исследования анархистов // Этнографическое
обозрение. 2014. № 1. С.47—60.
Litvina D. A. (2014) (Non-)Monetary Consumption in the Anti- Capitalist Youth Milieu: An
Experience of Field Study of Anarchists. Etnograficheskoe obozrenie. No. 1. P.47—60.
(InRuss.)
Литвина Д. А., Омельченко Е. Л. Риторика иповседневность информального обра-
зования анархистов // Вопросы образования. 2013. № 2. С.133—153.
Litvina D. A., Omelchenko E.l. (2013). Rhetorical and Everyday Aspects of Anarchist
Informal Education. Educational Studies Moscow. No. 2. P.133—153. (InRuss.)
Омельченко Е. Л., Поляков С. И. Концепт культурной сцены как теоретиче-
ская перспектива и инструмент анализа городских молодежных сообществ
// Социологическое обозрение. 2017. Том 16. № 2. С.111—132. https://doi.
org/10.17323/1728-192X-2017-2-111-132.
Omelchenko E., Poliakov S. The Concept of Cultural Scene as Theoretical Perspective
and the Tool of Urban Communities Analysis. The Russian Sociological Review. Vol. 16.
No. 2. P.111—132 (InRuss.) https://doi.org/10.17323/1728-192X-2017-2-111-132.
Омельченко Е., Сабирова Г. Молодежный вопрос: смена оптики. Отсубкультур
ксолидарностям // Новые молодежные движения исолидарности России / под.
ред. Е. Л. Омельченко, Г. А. Сабировой. Ульяновск: Изд-во Ульяновского гос. Ун-та,
2011. С.5—20.
Omelchenko E., Sabirova G. (2011) Youth Issue: Optics Change. From Subcultures to
Solidarity. In: New Youth Movements and Solidarity in Russia. / Ed. by Omelchenko E.,
Sabirova G. Ulyanovsk: Publishing House of the Ulyanovsk State University. P.5—20
(InRuss.)
Пилкингтон Х. Заключение // Глядя наЗапад: Культурная глобализация ирос-
сийские молодежные культуры / Пилкингтон Х. [и др.]. Спб.: Алетейя, 2004.
С.240—250.
Pilkington H. (2004) Conclusion. In: Looking West? Cultural Globalization and Russian
Youth Cultures / Pilkington H. et al. St. Petersburg: Aletheia. P.240—250. (InRuss.)
Пилкингтон Х., Блюдина У. Культурная Глобализация: точка зрения периферии //
Глядя наЗапад: Культурная глобализация ироссийские молодежные культуры /
Пилкингтон Х. [и др.]. Спб.: Алетейя. 2004. С.19—38.
Pilkington H., Bliudina U. (2004) Cultural Globalization: a Peripheral Perspective. In:
Looking West? Cultural Globalization and Russian Youth Cultures / Pilkington H. et al.
St. Petersburg: Aletheia. P.19—38. (InRuss.)
Стил В. Готика. Мрачный гламур // В. Стил, Дж. Парк. Готика. Мрачный гламур. М.:
Новое литературное обозрение. 2011. С.9—127.
Steele V. (2011) Gothic: Dark Glamour. In: Steele V. Steele V. Park J. Gothic: Dark
Glamour. Moscow: New Literary Review. P.9—127. (InRuss.)

341МОНИТОРИНГ ОБЩЕСТВЕННОГО МНЕНИЯ № 1 (149) ЯНВАРЬ  ФЕВРАЛЬ 2019
Д. А.Литвина ИДЕНТИЧНОСТИ: СОЦИОЛОГИЧЕСКОЕ ИЗМЕРЕНИЕ
Anderson T. L. (2009) Understanding the Alteration and Decline of a Music Scene:
Observations from Rave Culture. Sociological Forum. Vol. 24. No. 2. P.307—336.
https://doi.org/10.1111/j.1573-7861.2009.01101.x.
Clarke D. (2003) The Death and Life of Punk, the Last Subculture. In: The Post-
Subcultures Reader / ed. by D. Muggleton, R. Weinzierl. Oxford, New York: Berg.
P.223—236.
Clarke J., Hall S., Jefferson T., Roberts B. (2003 [1976]) Subcultures, Cultures and
Class: A theoretical overview. In: Resistance through rituals: Youth subcultures in
post-war Britain / ed. By S. Hall, T. Jefferson. London: Routledge. P.9—74.
Hebdige D. (1979) Subculture: The Meaning of Style. London: Routledge.
Hodkinson P. (2013) Spectacular Youth Cultures and Ageing: Beyond Refusing to Grow
Up. Wiley Sociology Compass. Vol. 7. No. 1. P.13—22. https://doi.org/10.1111/
soc4.12008.
Jasper A. (2004) «Iam not a goth!» The Unspoken Morale of Authenticity within the
Dutch Gothic Subculture. Etnofoor. Vol. 17. No. 1/2. P.90—115.
Lewin P., Williams J. P. (2009) The Ideology and Practice of Authenticity in Punk
Subculture. In: Authenticity in Culture, Self and Society/ by P. Vannini, J. P. Williams.
Surrey: Ashgate Publishing Limited. P.65—83.
Portwood-Stacer L. (2012) Anti-consumption as tactical resistance: Anarchists,
subculture, and activist strategy. Journal of Consumer Culture. Vol. 12. No 1. P.87—
105. https://doi.org/10.1177/1469540512442029.
Thornton S. (1995) Club cultures. Music, Media and Subcultural Capital. Cambridge:
Polity Press.
Thornton S. (1997) The Social Logic of Subcultural Capital. In: The Subcultures Reader
/ ed. by K. Gelder, S. Thornton. New York, London: Routledge. P.200—209.
Williams J. P. (2014) Authenticity. In: Encyclopedia of Social Deviance / ed. by
C. J. Forsyth, H. Copes. Los Angeles, London, Nes Dehli, Singapore, Washington DC:
Sage. P.42—43.